Объемы незаконного строительства, которое на протяжении многих лет было бичом не только Кубани, но и других благополучных относительно иных российских регионов, сократились в разы. Жесткая градостроительная политика, помноженная на политическую волю в этом вопросе, дала плоды. Однако, похоже, государственный бульдозер, заточенный на снос самостроев, не может сбавить обороты. Теперь его нож всё чаще угрожает объектам, которые построены по закону, но по роковому стечению обстоятельств оказались в списке неблагонадежных. И доказать свою невиновность владельцам таких домов очень сложно.

Уже и президент не раз говорил о необходимости разумного подхода в борьбе с самостроями. И Верховный суд РФ неоднократно принимал решения в пользу собственников недвижимости, которую во что бы то ни стало хотели снести. Но местные власти продолжают выявлять объекты, которые, по мнению чиновников, подлежат уничтожению, и с упорством, достойным лучшего применения, настаивают на своих требованиях. Невольно возникает ощущение, что у борцов с самостроями имеется какой-то план по количеству зданий, которые надо снести. И что этот план не пересматривался с того времени, когда незаконное строительство цвело буйным цветом.

Один из многих

В положении без вины виноватых находятся тысячи кубанцев, и история краснодарца Максима Ханина, к сожалению, типична.

— В июне прошлого года я приобрел недостроенный дом на улице 1-я Линия Поймы реки Кубань, 167. Деньги на покупку получил в виде ссуды на приобретение жилья, уйдя на пенсию из органов госбезопасности. Естественно, и дом, и участок предварительно досконально проверили на законность. Юридически объект был кристально чист: никаких ограничений, взысканий, четко прописана категория — индивидуальное жилищное строительство. И к недостроенному зданию претензий тоже не имелось. Сделка в соответствии с законом зарегистрирована, и опять же, ни на одном из этапов ни у кого претензий не было,— комментирует отец многодетной семьи Максим Ханин.

Объект недвижимости представляет собой двухэтажную коробку из газоблока, накрытую крышей (это важно!), на участке земли в три сотки с назначение под индивидуальное жилищное строительство (ИЖС).

Счастье длилось недолго. Вскоре администрация Центрального округа Краснодара обратилась в суд с иском о сносе недостроенного дома, так как, по мнению проверяющих, в двухэтажной «коробке» (повторюсь: уже с крышей) обнаружились черты будущего самостроя — высотной гостиницы.

Суд первой инстанции назначил экспертизу, которая не нашла признаков многоэтажного строительства и установила, что объект не представляет угрозы жизни и здоровью граждан. То есть всё по закону: индивидуальный жилой дом возводится на участке под ИЖС в соответствии со строительными нормами.

Исходя из заключения экспертизы, подкрепленной десятками документов, которые доказывают легитимность объекта, суд первой инстанции отказал в удовлетворении иска.

Но Максим Ханин недолго пребывал в спокойствии, так как администрацией была подана апелляционная жалоба на решение суда.

В этой жалобе приводились те же самые аргументы, которые имелись в иске. Никаких вновь открывшихся обстоятельств и каких-либо других доказательств представлено не было. Тем не менее апелляционная инстанция отменила решение районного суда и постановила недострой снести.

Понятно, что решение суда является законом и не подлежит обсуждению. Но мы этого и не делаем. Просто пытаемся понять, на каком основании дом признан самостроем. Вникаем в судебную экспертизу — никаких признаков многоэтажного здания. Под микроскопом изучаем документы на объект недвижимости — не придраться, всё чисто. Но решение принято, и Максиму Ханину остается только уповать на кассационную инстанцию, куда он уже обратился.

— Мне совершенно непонятно решение суда. Ни одно из наших доказательств в апелляции не приняли, хотя это официальные документы, выданные государственными структурами! О какой гостинице там вообще может идти речь, если я получил ссуду исключительно на приобретение жилья для своей семьи? Это целевые средства. А относительно многоэтажки, так я покупал коробку уже с крышей и никаких действий по строительству не предпринимал. Мне нужен именно такой — двухэтажный дом, ни больше ни меньше, потому что его площади даже для моей многодетной семьи вполне достаточно,— говорит Максим Ханин. — По сути, это решение суда сейчас поставило меня в положение виновного в том, чего на самом деле нет. Однако моя невиновность не гарантирует того, что завтра сюда не приедет бульдозер и не сравняет всё с землей. Даже если потом в кассационной инстанции мне удастся доказать очевидное: дом строится как индивидуальный, будет поздно.

Подводные камни

Разбираясь в этом деле, мы обнаружили параллельную линию развития сюжета. Оказалось, земельный участок на улице 1-я Линия поймы реки Кубань, 167, является предметом спора еще по одному иску. Особенно интересно, что этот иск берет начало задолго до того, как Максим Ханин приобрел дом, однако был подан в суд примерно в то же время, как и требования о сносе недостроя.

Никаких выводов — только факты.

Четыре года назад данный участок был разбит на две равные доли и продавался по отдельности. В результате одну часть приобрел Вадим Архипов — другую купила София.

В июле 2018 года гражданка пожелала продать свою долю и предложила ее Вадиму. Обратились к нотариусу, который провел предварительную работу, а затем пригласил продавца и покупателя в назначенный день на сделку.

— Мы встретились с Софией и ее матерью перед кабинетом нотариуса. И там же со мной завели разговор о земле. Только на этот раз меня просили не покупать у них землю, а занять им деньги под залог участка. Мол, мы раскрутимся, выйдем из трудного положения и отдадим с процентами. Если же что-то сорвется, то участок всё равно отойдет мне, так как будет составлена расписка. У нас были хорошие отношения с соседями, и я согласился,— вспоминает Вадим Архипов.

Далее, по словам Вадима, когда расписка была составлена и подписана, а деньги переданы, ситуация резко изменилась. Мать хозяйки участка заявила, что передумала брать деньги в долг, и согласилась на продажу. Она вернула деньги Архипову, а взамен получила оформленную расписку.

— Я думал, что она ее уничтожит, как договаривались, но не проконтролировал, потому что нас сразу вызвали к нотариусу и там мы оформили договор купли-продажи,— говорит Вадим.

Увеличив свой участок, Архипов решил строиться. Быстро вывел два этажа, но тут кончились деньги. Тогда-то он и решил продать недострой, который в конечном итоге приобрел Максим Ханин.

А в ноябре прошлого года Октябрьский районный суд Краснодара вынес решение по гражданскому делу, которое нельзя в данном контексте обойти стороной. София выступала истцом к Вадиму Архипову с требованием признать договор купли-продажи недействительным, так как она якобы не продала свой участок, а лишь заложила его в качестве обеспечения долга. В качестве доказательства выступала та самая расписка, которая была составлена в коридоре нотариальной конторы.

— Суду потребовалось несколько заседаний, чтобы установить истину,— комментирует Антон Шевеленко, представляющий интересы Архипова. — Истцы постоянно меняли свои показания, приводили какие-то зыбкие доводы и даже не смогли представить оригинал расписки. Суд абсолютно законно отказал им в требованиях.

На это решение тоже подана апелляционная жалоба. Рассмотрение ее по существу отложено по причинам карантина. Но мы обязательно расскажем о том, какое решение примет суд.

В одну калитку

Интересное совпадение: на протяжении нескольких лет строится индивидуальный дом на участке, который для этого и предназначен, и к нему нет никаких претензий. Строение совершенно законно покупает отец многодетного семейства на честно заслуженные деньги. А потом практически одновременно за объект начинают судиться сразу два истца. Выдержит ли Максим Ханин двойной напор?

— Я много лет служил Родине и верю в главенство закона. Надеюсь, что эти проблемы будут устранены в суде и я наконец-то смогу достроить дом, о котором много лет мечтала наша большая семья,— говорит Максим Ханин.