Материал не предназначен для лиц моложе 18 лет.

— Всё началось в период полового созревания. Тогда я стала замечать, что гормональный интерес у меня вызывают не только мальчики, но и девочки. Никаких внутренних проблем из-за этого у меня не было, какой-то ущербной или неправильной себя я не чувствовала. Была, скорее, радость от осознания того, что я буду влюбляться не в какой-то конкретный пол, а в самого человека.

Сначала обо всём узнали мои подруги-одноклассницы. Вообще, в школе все к этому нормально отнеслись. Но оно и неудивительно: на момент окончания 11 класса многие девочки из нашей параллели имели гомосексуальный опыт. Да, для большинства из них это было просто забавой, сейчас почти все они гетеросексуальны, – но всё же.

Были иногда забавные случаи. Подростки, которым я нравилась, не знали к кому меня больше ревновать, – к моим друзьям или подругам. А однажды я и вовсе влюбилась одновременно в своего одноклассника и его старшую сестру.

Мама и папа мою бисексуальность приняли без скандалов. Папа вообще впервые услышал это слово («Доча, ну ты только семью как-нибудь заведи обязательно!»), а мама сказала, что я вскоре перебешусь и примкну к бравому гетеросексуальному большинству. Мол, даже в её школьное время девочки-подростки часто предавались лесбийским утехам. А это были времена СССР, где секса не было, как вы помните, был только мёртвый Ленин.

Кстати, мои родители гораздо больше были недовольны тем, что я сделала татуировку на всю руку.

Годы идут, а бисексуальность от меня никуда не уходит. Не перебесилась - мама была не права. Но с родителями мы сейчас к этим вопросам не возвращаемся. Я для них любимая доченька, которая закончила университет с красным дипломом, которая работает, учится в аспирантуре и (что самое важное) живёт отдельно.

Почти все мои друзья, знакомые и коллеги по работе знают о том, что я бисексуалка. Специально я им это не сообщаю, но большинство и так начинают что-то подозревать, когда видят, что я несколько минут целуюсь со своей подругой.

Для меня Краснодар — это милый европейский город (пусть и с изуродованной властями архитектурой) с открытыми людьми и благоприятным климатом. Конечно, в медиаполе часто появляются фрики, спекулирующие на тренде духовных скреп, но разве их кто-то воспринимает всерьёз? Это всё, по-моему, от комплексов каких-то. У таких людей либидо уходит в написание доносов. Да и подарит ли какая-нибудь красавица своё сердце бешеному православному активисту, бубнящему про Содом и адское пламя? Сомневаюсь. Вот и ходит наш защитник семейных ценностей без жены, но с духовностью наперевес.

Я и Россию в целом не считаю гомофобной. Если и существуют такая проблема, то она связана с политикой государства в этой сфере, а не с ментальностью россиян как таковой. Сами люди у нас не очень-то гомофобны. И за «Тату» всей страной на «Евровидение» болели, и Элтона Джона любят послушать, и под Верку-Сердючку на свадьбах танцуют и водку пьют. Гомофобия — искусственно созданный громоотвод для общественного напряжения. Большинству россиян, на мой взгляд, просто безразлично, что там в чужих постелях происходит. Главное, чтоб в своей был не ты один.

Я понимаю важность всяких мероприятий и организаций, защищающих права ЛГБТ, целиком их поддерживаю, но от политики и общественной работы человек я всё-таки далёкий. К тому же сейчас весна, ну, вы понимаете.

— Свою ориентацию я осознал ещё подростком: лет в 13-14 мне понравился один мальчик. Естественно, для меня это было шоком. К привычным подростковым проблемам добавились назойливые мысли о собственной неправильности и о том, как дальше со всем этим жить. Поделиться переживаниями с родителями и друзьями я боялся. Мучился, оставлял всё в себе.

Сейчас близкие люди уже всё знают. Маме рассказал, когда был уже взрослый и жил отдельно. Решил, что скрывать дальше нет смысла. Конечно, сначала она была шокирована. Но потом сказала, что всё равно любит меня. Сейчас у нас хорошие отношения, она знакома с моими друзьями-геями.

Общаться я стараюсь преимущественно с представителями ЛГБТ. Ведь при общении с ними не надо думать, стоит ли рассказывать человеку о своей ориентации, как он к этому отнесётся и т.д. Из близких друзей у меня есть один гетеросексуал, он про всё знает, и мы с ним прекрасно общаемся. Был ещё один друг-одногруппник, но после того, как я ему во всём признался, он прекратил со мной общение.

Хотя я думаю, что от моего признания сильно ничего не изменится.

В Краснодар я переехал год назад, до этого восемь лет прожил в Ростове-на-Дону. Краснодар, на мой взгляд, более миролюбивый и толерантный город, хотя гомофобы, конечно, есть везде. Знаю, что здесь есть несколько групп людей, очень агрессивно настроенных к ЛГБТ, поэтому организациям и активистам приходится быть осторожными, чтобы уберечься от неприятных последствий.

На территории Кубани есть пять клубов для ЛГБТ, один отель, два пляжа и несколько ЛГБТ-организаций. Во многом этому способствует то, что здесь курортная зона. Поэтому в Краснодар часто переезжают представители ЛГБТ из других регионов — в основном с севера. Если бы регион находился в другом месте, то ситуация была бы значительно хуже.

К сожалению, Россия — гомофобная страна. Взять хотя бы законопроекты последних лет. Трансгендерам хотят запретить иметь водительские права, велись дискуссии о запрете каминг-аута, готовится инициатива по отбору детей у ЛГБТ. Неизвестно, что еще может прийти на ум нашим депутатам. Живешь и гадаешь, что же будет дальше.

Все эти законопроекты влияют на умы людей. Мол, раз государство против ЛГБТ, значит это что-то плохое. А когда общество против тебя, это неизбежно усложняет жизнь. Ты не можешь быть свободным со своим парнем, находясь в обществе. Самые простые проявления чувств тебе недоступны.

— Мне с детства хотелось быть представительницей прекрасного пола, но я это пыталась скрывать. Был понятный страх, что моё желание раскроют и у этого будут неприятные последствия. Я уже в семь лет узнала, что существуют операции по перемене пола. И с тех пор это было моим самым заветным желанием, которое я загадывала при любой представившейся возможности. Конечно, тогда ни подробной информации, ни средств у меня на это не было, так что на долгие годы я эту затею отложила. И вот когда я стала взрослой и самостоятельной, наконец на всё решилась. Стала узнавать подробности, справляться с нерешенными проблемами и непонятными вопросами. И это была не какая-то прихоть.

Большую часть своего близкого окружения я формировала лично. Как раз с тем условием, чтобы ничего никому не объяснять, не искать компромиссов и вариантов «нужных и правильных» ответов. Остальных знакомых потерять я совершенно не боюсь, так как никогда не стремлюсь цепляться за тех, кто этого не заслужил. Ну и намеренно делиться подобной информацией о себе с людьми, которые спокойно могут прожить и без этого, на мой взгляд, занятие по меньшей мере бестолковое.

Проблем на работе у меня не возникает. Дело в том, что я сама для себя и коллега, и руководитель, и наниматель. Вопросы финансового обеспечения решаю также лично. Работать на кого-то за копейки, прожигая свою жизнь с утра до вечера в офисе и при этом заморачиваться вопросами «Как тебя примут?» и «Как на что-то отреагируют?» — это ниже моего достоинства.

В Краснодаре действительно повышенный уровень гомофобии и консервативности. Если какие-либо признаки трансгендерности человека вдруг станут видны окружающим, может случиться настоящий скандал. Лично я была свидетелем нескольких подобных случаев, такое проявление гомофобии (и, прежде всего, невоспитанности) выглядело вопиюще. На Кубани вообще довольно распространена привычка «заглядывать в чужой огород». Так что если сравнивать Краснодар с другими густонаселенными мегаполисами страны, такими как Москва или Питер, несомненно, заметна разница.

Хотя, конечно, существуют регионы, где проявления гомофобии ещё жёстче.

Если где-то и возникали заминки, то всё было вполне корректно и уважительно. Не могу не упомянуть в положительном ключе и работников аэропортов Краснодара и Ростова-на-Дону. Я благодарна им за профессионализм и человечное отношение.

Легко ли мне здесь живется? Особых проблем я не встречала. Но в ближайшее время всё же планирую поменять место жительства.

Гомофобию я не считаю первоочередной проблемой нашей страны. Ведь если даже права обычных граждан, не имеющих никакого отношения к представителям ЛГБТ, не соблюдаются, то какой разговор может идти обо всех остальных?

— Я даже не помню, в каком возрасте узнала все эти слова — лесбиянка, гей, бисексуал, идентичность. Когда была подростком, то точно всего этого не знала. «Когда ты осознала свою гомосексуальность?», - спрашивают иногда. А когда вы осознали свою гетеросексуальность? В какой-то момент у человека просто появляется потребность с кем-нибудь дружить.

Ты понимаешь, что тебе нравится вот эта девочка, ты хочешь, чтобы она стала твоим единственным другом. Это всё естественные процессы. Потом ты растёшь, чувства становятся сильнее, ты встречаешь человека, с которым готов жить всю жизнь. Стандартная схема для большинства людей.

О моей ориентации знают самые близкие люди и некоторые коллеги. Никаких каминг-аутов в моём случае не было, все происходило само собой. Вопросов у близких не возникало. Все они приняли меня такой, какая я есть.

Я считаю, что гомофобные настроения в обществе активно создаются негативной информацией в СМИ. Сами по себе большинство людей у нас, на мой взгляд, не гомофобны. Просто кому-то надо создать «зрелище для народа», старательно поддерживать внимание общества с помощью пугала ЛГБТ. И я имею в виду не только существующие законы, а говорю и о множестве законопроектов, ограничивающих права людей даже в том, чтобы говорить о своем существовании. И в СМИ постоянно поддерживается весь этот шум, специально создаётся негатив вокруг этой темы.

Кубань я не считаю гомофобным регионом. Возможно, это связано и с тем, что у нас не на кого особо «гомофобить». Крупных публичных ЛГБТ-организаций в городе нет, поэтому и нет скандалов на эту тему. Конечно, если ты захочешь открыться в семье, на работе, в школе или институте, то неизбежно возникнут проблемы. Но это характерно для всей России.

Мнения о том, что ЛГБТ никак не дискриминируют в правах, возникают просто от незнания реалий нашей жизни. Но мы ведь не просим для себя ничего особенного и избирательного. Не требуем, чтобы нас все понимали.

К сожалению, некоторые думают иначе, и нередки случаи, когда из-за ориентации человека могут уволить с работы, оскорбить, избить или даже убить.

Больше года я руковожу общественным движением ЛГБТ «Реверс». Мы занимаемся информированием, просвещением, поддержкой людей, которые столкнулись с дискриминацией, связанной со своей сексуальной ориентацией или гендерной идентичностью. Здесь люди находят место, где они могут спокойно общаться, без страха, что их кто-то оскорбит из-за ориентации. К нам приезжают люди со всего края и из Ростовской области.

Многие рассказывают о проблемах в семье, на работе и просто на улице. В поселке Колосистом, например, недавно уволили преподавателя – один питерский активист-гееборец опубликовал в соцсетях информацию о том, что тот — гей.

Я и сама в образовательной сфере работала — четыре года в гимназии. У меня два высших образования. Но сейчас бы на такую работу не пошла. Психологически пережить травлю очень сложно.

Прошлым летом мы имели несчастье привлечь внимание местных национал-патриотов. Они хотели сорвать организованный нами турслёт. Собирали «народные сходы», писали заявления в правоохранительные органы. Их оттуда, кстати, перенаправили в администрацию и спорткомитет. Но турслёт наш сорвать им не удалось.

— У меня было строгое отцовское воспитание. С самого раннего детства — куча спортивных кружков, утренние пробежки, суровая дисциплина и прочая спартанская сермяга. Я занимался несколькими коллективными видами спорта, так что постоянно был окружен сверстниками своего пола. Но в детстве ни о какой бисексуальности, конечно, я не думал.

Уже в начальной школе я замечал, что нравлюсь девочкам. А в подростковом возрасте с моим спортивным телом и высоким ростом я был, наверное, одним из самых популярных парней в школе. Помню, что в девятом или десятом классе на 14 февраля мне подарили несколько десятков «валентинок». В общем, половая жизнь у меня началась достаточно рано. И до поры до времени оставалась в гетеросексуальных рамках.

Первый опыт с парнем случился на выездных соревнованиях. Было это в 11 классе. В последний день с моим соседом по номеру и партнером по команде решили посмотреть фильм на ноутбуке. Купили по бутылке пива, включили фильм. А потом…

На следующий день, естественно, я ощущал стыд и шок. С тем парнем я больше никогда не общался. Из спортивной команды ушёл, сославшись на то, что нужно усиленно готовиться к ЕГЭ. Постоянно думал в ужасе: «Получится ли у меня теперь с девочками? Не гей ли я?» Получалось.

Вместе с тем во мне стала расти неуверенность в себе, возникало ощущение какой-то скованности. Друзья перестали узнавать меня: из заводилы и души компании я превращался в какого-то отстраненного мечтателя.

Гомофобия в нашей стране развита в первую очередь по причине неосведомленности людей. Большинство просто не представляет, насколько нас много.

И звезды телеэкрана, известные политики и спортсмены, врачи, учителя, строители, таксисты и т.д. Я знаю геев, работающих в краевой администрации. На работе — гомофобы, а дома — геи. Ну разве не абсурд? И по своему опыту могу сказать, что зачастую попытка казаться «настоящим мужиком» таит неуверенность в своей собственной ориентации.

Получается замкнутый круг. ЛГБТ боятся признаваться друзьям-знакомым в своей ориентации, а большинство людей решают, что это какие-то извращенцы. Уверен, что в Краснодаре нас десятки тысяч. И если мы заявим всем о своём существовании, то всё изменится. Но это, к сожалению, всего лишь мечты.

— Свою идентичность я осознал ещё в раннем детстве. Сколько себя помню, столько и было понимание того, что я не такой, как все. Было ли это ощущение болезненным? Даже не знаю... Но, конечно, было непонятно, почему я не такой, что со мной не так. Скорее, мне было просто очень трудно. Я не мог найти ответы на свои вопросы и боялся об этом спрашивать кого-либо.

Я из тех людей, которые не любят «прятаться в шкафу». Семья всегда понимала, что я не совсем обычный. А я просто был собой, вот и всё. Но, тем не менее, разговор с родителями у меня был: я совершил каминг-аут. Реакция была неоднозначной. Мама у меня придерживается традиционных православных взглядов. И я до сих пор затрудняюсь однозначно ответить на вопрос: приняла ли она меня таким, какой я есть или нет?

Но главное, что мне не мешают жить. Этого достаточно. Конечно, было много ссор из-за недопонимания и различных религиозных запретов. Но, хвала всему разумному, мои родители вовремя поняли, что попытки принуждения ничего положительного не дадут.

Они меня всячески поддерживают в процессе моего становления собой. Собственно, все те, с кем я поддерживаю общение, знают о моей идентичности. Общением с малознакомыми я не дорожу, так что, если человек настроен ко мне негативно из-за моей ЛГБТ-составляющей, то я сам прекращаю с ним общение. В кругу моего общения примерно 20-30 процентов представителей ЛГБТ. Остальные – гетеросексуалы.

По поводу кубанского консерватизма мне трудно что-либо сказать. Серьезных проблем, связанных с давлением общества, у меня никогда не было. Я всегда мог за себя постоять, как физически, так и словесно. Тем не менее, у моих знакомых подобные проблемы были. На моих глазах шайка агрессивно настроенных молодчиков избивала нескольких парней, которые, по их меркам, походили на представителей ЛГБТ.

Так как я не проживал в других регионах, то мне трудно сказать, насколько Кубань консервативна по сравнению с другими частями России. Могу лишь сказать, что люди бывают разные. Но правящая верхушка нашей страны действительно придерживается гомофобной и трансфобной политики. Чего стоят законы и законопроекты последних лет. При этом законы, защищающие меньшинства от дискриминации, не принимаются.

В Краснодаре есть клубы и сообщества для ЛГБТ. Развлекательные клубы я не посещаю - не любитель подобных мест, вне зависимости от их тематики. А вот в одной местной ЛГБТ-организации я занимаюсь сервисным проектом для трансгендерных людей. Стараюсь по мере сил всячески помогать ребятам, которым тяжело социализироваться, которых не принимают семьи и которым просто не с кем искренне поговорить о своих проблемах.