В конце прошлой недели краснодарское медийное пространство содрогнулось от уже привычного звука — скрежета духовных скреп. Причиной очередной морализаторский агонии на этот раз стала часть женского тела. Именно при помощи этого оружия Вячеслав Саркисов, директор музея имени Ф.А. Коваленко, бросил дерзкий вызов кубанской духовности. И, естественно, был уволен, — хранители нравственности не дремлют.

Как известно, кубанская духовность существует пока лишь в режиме демо-версии: о ней можно услышать только в том случае, если её кто-то оскорбляет. Причём мораль выглядывает из-за туч нерегулярно, следуя какой-то особой логике, понять которую вы, уверен, легко сможете и сами.

Дело было так. В конце апреля в музее Коваленко прошел показ модной одежды. Мероприятие было закрытым и проходило в нерабочее для музея время. Священные заветы премьер-министра Медведева, сами понимаете, — идите в бизнес, план по доходам и т.д.

Спустя месяц в редакции «Новой газеты Кубани» обнаружили ссылку на фоторепортаж с мероприятия. И журналиста Андрея Карпенко поразило ударом молнии. Дадим слово ему самому:

«На одной из фотографий пышноволосая дама в нижнем белье и серых ботфортах на фоне картины заслуженного художника России (не смею назвать его фамилию, дабы не оскорбить уважаемого мной Мастера) рекламирует то ли качественную депиляцию зоны бикини (как услугу одного из краснодарских салонов — спонсоров мероприятия), то ли нижнее белье из магазина другого спонсора».

Советую пройти по ссылке и ознакомиться со всей статьей — эталонная стилизация партийного доноса. Вместо музыки — сумбур, а вместо звенящей музейной тишины – полуобнаженные девицы. Карпенко сетует, что «художников сделали невольными соучастниками «ню» и что в центре Краснодара устраивают «игрища», «пренебрегая общепринятыми нормами морали». Все бесы спустились с люциферовых небес дабы оскорбить полотна Геннадия Квашуры женской плотью!

Но это же, скажете вы, содомитская Европа, умирающая среди зооборделей и безусловного базового дохода – с ними всё понятно. Но показы мод были и, например, в Храме Христа Спасителя. А что касается Краснодара, то даже мне, человеку далёкому от софитов высокой моды, известно, что подобные показы проходили как минимум ещё в одном учреждении культуры на улице Красной. Несколько месяцев назад. И, да простит меня «Новая газета Кубани», женские тела там были ещё более «ню».

В качестве последнего козыря автор статьи апеллирует к предкам-казакам, которые «безмолвно смотрели» с полотен Геннадия Квашуры на всю эту «алкогольно-бельевую вечеринку».

Или тем, как власть использует идею казачества, превращая его в казённую карикатуру. Да или теми же дорогами на улицах Тургенева и Новороссийской. Это уж точно хуже, чем обнаженные части женского тела в музее.

Вся эта история наверняка вскоре забылась бы как нелепый анекдот. Но, увы, всё чаще телохранители нравственности со своими абсурдными обвинениями добиваются своего. Так и в нашем случае на следующий день после публикации был уволен директор музея Вячеслав Саркисов. Формально — по собственному желанию.

Понятно, что в этом деле нравственность – всего лишь повод. «Странный» характер статьи высвечивает и то, как автор вписывает показ мод в новую концепцию музея, принятую спустя почти месяц и никакого отношения к тому мероприятию не имеющую. Понятно, что это история не про духовные ценности.

Но нельзя отрицать, что мы наблюдаем, как в последние годы под прикрытием морали был создан циничный и лицемерный инструмент политического давления. Вы готовы, что журналист «Новой газеты Кубани» будет вашим нравственным поводырём? Или что из-за оскорблённого православного активиста вы не увидите фильм или выставку, которую-то и сам этот активист не видел?

Лично мне очень интересно, как отреагирует на увольнение Саркисова краснодарская медийная общественность — завсегдатаи культурных мероприятий и местных показов. В том числе и те, кто, например, встречается с мэром на собственных массовых мероприятиях. Или те, кто являются депутатами ЗСК. Или те, кто недавно стали помощниками мэра.

Ведь кажется, что мы уже вблизи от той точки невозврата, после которой власть не только приватизирует право определять, что такое хорошо и что такое плохо, но и будет насильственно вторгаться в наши умы, словно мы — не граждане, а проходной двор с благотворительным сортиром.