С выхода последнего фильма из серии о Чужом, «Прометея» Ридли Скотта, прошло пять лет, а с событий на планете LV-223, когда из всего экипажа космического корабля «Прометей» в живых остались только доктор Шоу и андроид Дэвид, — десять. Колониальный корабль «Завет» с двумя тысячами спящих пассажиров и тысячью эмбрионов на борту направляется на планету Оригае-6, но происходит непредвиденное, и андроид Уолтер (Майкл Фасбендер) выводит экипаж из криосна. Несколько человек погибают; новый капитан корабля (Билли Крудап), после того как во время ремонта экипаж получает сигнал с неизведанной планеты, судя по данным компьютера, более пригодной для жизни, чем Оригае-6, направляется туда с большей частью экипажа.

«Чужой: Завет» — непрямое продолжение «Прометея» и, таким образом, вторая часть приквела к «Чужому»; это шестой фильм серии (четыре «Чужих» и два приквела). Перед режиссером стояла довольно трудная задача — делая продолжение «Прометея» и показывая события, предшествовавшие появлению Чужого на корабле «Ностромо», оттолкнуться от собственной задумки с холодным, интеллектуальным и полным иносказаний «Прометеем» и приблизиться к своей же, классической версии «Чужого» 1979 года, но так, чтобы сохранить глубину фильма-приквела, избавившись от его расплывчатости и недосказанности, а Чужой бы при этом выглядел по-новому.

Все это Ридли Скотту прекрасно удалось, и даже больше: новый «Чужой» — кино для снобов, не нашедших в космическом жанре ничего лучше со времен эпоса Стэнли Кубрика, и для семейного просмотра с восторженно орущими подростками, незаметно пролезшими в зал.

Скорее, тяжелый апокалиптический сон третьего, финчеровского «Чужого», вместо головокружительной простоты первого фильма — мрачная атмосфера космических оков, в которые экипаж попадает по собственному легкомыслию. Но больше всего новый «Чужой» заставляет думать о «Лабиринте Фавна» Гильермо дель Торо: Чужой выглядит как-то иначе? — о да, как Бледный человек или Сатурн с картины Гойи, прячущийся в лабиринте взбесившегося андроида Дэвида.

Актерский состав «Завета» отлично иллюстрирует желание сохранить баланс между высоколобостью «Прометея» и нового космического кино и старым добрым хоррором с крутой героиней и сексистскими шутками. Здесь нет места неоднозначной Нуми Рапас с ее талантом к триллерам, в которых она и жертва и мучитель в одной роли. Есть новая Рипли — Кэтрин Уотерстон, по-прежнему в окружении фантастических тварей, но настроенная гораздо более решительно и с красноречивой короткой стрижкой. Есть идеальный Билли Крудап — за ним наблюдать так же интересно, как за бесчеловечным Фасбендером. Есть комедийный актер Дэнни Макбрайд, который в роли пилота Теннесси напоминает Яфета Котто из первого «Чужого». Почти нет Джеймса Франко, сокращенного до одной фразы и двух фотографий, — и это самая смешная шутка нового «Чужого».

Но все же чаша склоняется не в пользу хоррора, как-то потихоньку, с «Прометеем» и «Заветом», серия о Чужом перестала быть серией о Чужом и превратилась в космический спектакль с монологами героя нашего времени, разрываемый Чужим вместе с чьей-нибудь грудной клеткой.

Когда Майкл Фасбендер, совершенно никуда не торопясь, беседует с еще одним Майклом Фасбендером, — на это можно смотреть долго, очень долго, но это уже не «Чужой», даже не «Прометей», это новый завет 79-летнего Ридли Скотта, которому, очевидно, теперь плевать, что все они скажут. Оттолкнувшись и оторвавшись от собственной идеи, Скотт в этом космическом пространстве довольно сильно приблизился к «Бегущему по лезвию», в продолжении которого он только продюсер, — но, разумеется, это совпадение не совпадение: по новому трейлеру грядущей осенью премьеры ясно как день.

Мифологичность «Чужого» была основана на принципах трагедии — в основе «Прометея» и тем более «Завета» мифологичность эпоса, в котором тон спокойнее и отстраненность повествования заметнее. Рипли по законам сиквелов возрождалась от фильма к фильму, пока сама не принесла себя в жертву чудовищу, погибнув вместе с ним. Приквел сосредоточен на Дэвиде, рассказчике, центральном персонаже и чудовище в одном лице, и оно принадлежит не человеку — люди в этой серии «Чужого» интересуют Скотта куда меньше умных и/или агрессивных тварей.

Доверяя Фасбендеру две роли, Ридли Скотт решает не только задачу развязки (к сожалению, слишком предсказуемой), но и другую, важнее, — чье на самом деле творение — Чужой, если учесть, чье на самом деле творение — Дэвид. Так Скотт вновь задает тон ближайшему будущему в жанре космического кино (хоррора — все-таки во вторую очередь), так он, как ему и хотелось, возвращается к первому своему «Чужому», ничуть его не повторяя.