Главный редактор «Geometria.ru Краснодар» Игорь Климов рассказал «Югополису», почему он не фотографирует свадьбы, чем улица Красноармейская похожа на квартал красных фонарей и зачем краснодарские девушки ходят в ночные клубы.

— Игорь, судя по местным глянцевым журналам, ты один из модных персонажей ночной клубной жизни Краснодара. Расскажи, как началась твоя дорога в светское общество.

— Это произошло лет 6 назад, как раз тогда решался вопрос об открытии представительства «Геометрии» в Краснодаре. Мне было 19 лет и я работал фейс-контролером в ночном клубе «Станция», расположенном на тот момент в развлекательном центре SBS.

— Обычно на входе в ночные клубы ставят качков со складками на бритых затылках. Ты как-то на них не похож.

— Мне кажется фейс-контроль не должен решать сложные вопросы с посетителями, по этой части как раз «качки». Я стоял на входе, но за спинами охранников-качков. В фейс-контроль я попал случайно, по приглашению товарища – диджея Таракана.

Вообще-то я тогда учился на факультете управления в Кубанском госуниверситете. Я с красным дипломом закончил отделение «Социальная работа». И когда меня спрашивают, по специальности ли я работаю сейчас, всегда отвечаю утвердительно. Ведь уже много лет моя работа связана с ночными клубами, которые зачастую посещают выросшие подростки с девиантным и делинквентным поведением.

В «Геометрию» я попал случайно, через знакомых. В те времена в Краснодаре еще было немного модных клубных заведений и мало кто намеревался вкладывать в эту отрасль деньги. Я же увлекался фотографией и с радостью откликнулся на предложение открыть отделение «Геометрии» у нас в городе. К тому же мне всегда нравилось тусоваться. Как раз в то время я впервые побывал в Америке благодаря программе Work & Travel. Там я провел четыре месяца, и мои представления о жизни и о работе полностью перевернулись.

— Почему?

— Я понял, что не хочу работать «на дядю», у меня сейчас свободный график – это удобно, и мне очень нравится. В Америке я работал в огромной компании, занимающейся мувингом и имеющей тысячи отделений по всем штатам. И на собственном опыте убедился, что американцы получают свои деньги совсем не так, как россияне. Оплата труда в Америке почасовая. Если ты работаешь 40 часов в неделю, ты, к примеру, получаешь 11 долларов в час, если 60 – то «лишние» 20 часов тебе платят по 17 долларов в час. Однажды за неделю я заработал 840 долларов.

Для 19-летнего студента в Америке это были нормальные деньги. Эта страна научила меня работать. Если ты вкалываешь в половину своих мощностей, не стремишься к другим горизонтам, то получаешь свои 11 долларов, хочешь заработать больше – вперед.

Путешествие в Америку у меня было через Москву, где я познакомился с главным редактором «Геометрии», фотографами проекта, около пяти дней мы плотно общались, я понял, что это такое и в каком направлении работать здесь, в Краснодаре.

— С чего начиналась краснодарская «Геометрия»?

— Портал был основан в 2002 году в Санкт-Петербурге и первоначально занимался освещением событий клубной жизни города. Это был первый в России ресурс в формате клубного фоторепортажа. Когда мы начинали в Краснодаре, интереса к ночной жизни в городе особо не было – сайт стоял на одном и том же уровне: один-два фотоотчета с клубных вечеринок в неделю, и вроде как всех это устраивало.

Краснодарские клубы тогда были очень камерными, закрытыми, люди не хотели фотографироваться, владельцы заведений захлопывали двери перед нашими фотографами, и дорогу себе пришлось в прямом смысле слова прорубать. Я помню, например, как клуб «Платинум» категорически отказывался работать с нами целых полтора года, искренне не понимая, зачем это нужно – показывать другим, как люди веселятся.

— Это проявление кубанского менталитета? Правильное слово?

— Менталитет, да, но не кубанский. Такое же отношение к «Геометрии» поначалу было и в других городах страны. Это угрюмость русского народа: нам нужно сначала очень хорошо к чему-то привыкнуть, чтобы полностью затем раскрепоститься, воспринимать как должное и уже потом огорчаться его отсутствию.

Очень хорошо сказал на недавнем семинаре по тайм-менеджменту Глеб Архангельский: 70% американцев – экстраверты, с лиц которых не сходит улыбка, а из души – позитив, а 70% русских, наоборот, интроверты, для которых предел счастья - закрыться в своей квартирке и ни с кем не общаться. Так исторические складывается. Поэтому очень тяжело было краснодарской «Геометрии» пробиться к сердцам людей, сломать стены непонимания.

— Как вы ломали эти стены?

— Постепенно. Договариваясь с клубами, убеждая. Поначалу все отказывались, отмахивались, угрожали разбить камеры и набить фотографам лица. Но самые модные на тот момент клубы — «Станция» и «Диггер» — легко пошли нам навстречу. Первый год у нас работали всего несколько фотографов — я, Роман Сидоров, Сергей Скибин, Федор Обмайкин. Это те персонажи, благодаря которым и произошло становление «Геометрии».

Алгоритм действий был прост: фотограф приходил в клуб и делал репортаж с места событий. Первое время все закрывали лица, потом привыкли. Камер нам не разбивали, конечно, но по случайности бывало отламывали вспышку, обливали шампанским фотоаппарат. Драк с фотографами не было никогда, ни в одном клубе.

«Геометрия» — это прежде всего стиль подачи материала. У фотографа всегда есть четкие инструкции — что он должен сделать, как общаться. Он должен чувствовать, что пришел в клуб не отдыхать, не тусоваться, он – на работе. Если эта грань теряется, то работа может превратиться в череду загулов. В связи с этим нередки случаи эмоционального выгорания фотографа, тем более если он работает в окружении подвыпивших людей и может запросто потерять чувство реальности. Да, человек имеет большие шансы как вырасти и стать крутым репортажником, способным вытянуть любое мероприятие, так и деградировать, наблюдая из года в год пьянки, позывы к сексу, драки, межнациональные терки, голых женщин. Психика, знаете ли, сложная вещь.

Я считаю, что «Геометрия» — прекрасный этап в карьере фотографа, но никак не венец развития, а лишь определенная ступень. И я имею право гордиться несколькими людьми, которые начинали в «Геометрии», но потом ушли работать на себя и добились успеха в другой области фотодеятельности.

Фотограф, например, может провоцировать посетителей на съемку. Главная задача фотографа «Геометрии» — сделать полноценный продуманный репортаж. Но никак не просто лица и страстные позы тех, кто веселится, или хаотично отщелканные кадры. Фотограф обязан идти на съемку сразу с определенным сценарием. Как у режиссера в голове есть отснятый фильм, так и у фотографа, отправляющегося на презентацию автосалона или модную выставку, заранее в голове должен быть план, по которому он будет работать, иначе получится не репортаж, а набор кадров.

— Когда произошел перелом — не ты звонил в клуб, а из клуба начали звонить тебе?

— Как только владельцы заведений поняли, что «Геометрия» — прекрасный и эффективный вариант маркетинга. Четыре года назад я сидел, выпивал с одним из краснодарских топ-менеджеров, он сказал тогда, что выше 3-х тысяч уникальных пользователей в день «Геометрия» никогда не поднимется, мол, Краснодар слишком маленький город, здесь тусуется небольшое количество людей — словом, старая песенка о провинциальности.

Время показало, что товарищ был абсолютно не прав. Буквально две недели назад мы зафиксировали посещаемость сайта в размере 7 тысяч посетителей. Не думаю, что это окончательный результат. Если учесть количество краснодарских клубов, посчитать, сколько людей их посещает, то этой цифре есть куда расти.

— Какие фотографии ни при каких условиях не появятся на «Геометрии»?

 — Свадьбы. Это табу. Я помню, как какой-то глянцевый журнал Краснодара абсолютно все подняли на смех, когда на два разворота там появились фотографии свадьбы Паши-«Металлобаза» и Маши-«Главспецбыта». На самом деле свадьбы – это прекрасно, но к светской жизни Краснодара они не имеют никакого отношения, даже если там поет Стас Михайлов.

Я сам пробовал работать на свадьбах, штук пять отснял в начале своей карьеры и понял, что нет, абсолютно не мое. Есть люди, которым это нравится, я не из их числа. Клубный фотограф – нищий художник, свадебный – он как дорогая проститутка с полным сервисом. Свадьбы – это блевотина на самом деле. Вопрос даже не в цене услуг. Если ты занимаешься каким-то делом, оно тебе по душе и ты получаешь деньги – это очень хорошо. Если тебе много платят за свадьбы, но ты ненавидишь этих брачующихся, хоть и зарабатываешь за 2 дня 60 тысяч – вот это и есть проституция. И таких свадебных фотографов, увы, большинство.

Свадьбы ловят фотографа на крючок наживы, не дают ему развиваться в профессиональном плане. В одном из последних номеров «Афиши» было опубликовано несколько интервью лучших фотографов страны. Я специально купил несколько экземпляров, раздал сотрудникам – почитайте, что мастера думают, как они действуют. Потому что в последнее время молодые фотографы, что к нам приходят, абсолютно пустые, у них нет стержня, фундамента, индивидуальности. Я же ценю фотографов-авторов, мне не нужны фоторепортажи, выполненные под лекало, я хочу, чтобы у каждого был почерк, чтобы его снимки узнавали, даже если они не подписаны.

— Тусовщики любят рассказывать о связанных с «Геометрией» скандалах...

— Скандалов очень мало на самом деле, но этому никто не верит. Самый раздутый произошел около полутора лет назад с Тахиром и «Дранки-баром». Это уже стало бородатой историей, но с Тахиром мы до сих пор не поддерживаем отношений.

— Вы ретушируете фотографии на портале?

— Нет. Но если при отличном фото у девушки есть прыщик на лбу, фотограф всегда его уберет, это вопрос его профессионализма.

— В каких случаях ты убираешь с «Геометрии» уже опубликованные фотографии?

— Когда человек звонит и вежливо просит, а в качестве аргумента говорит, что снимок может сломать его репутацию или, например, повредить отношениям с женой. Такие случаи бывают. Обычно я иду навстречу, делаю клик мышкой, как жест доброй воли. Однажды получилось смешно: в клубе некая девочка, напившись до поросячьего визга, в одних трусах целовалась на сцене с другой девочкой, до занятий любовью им оставался один шаг. Буквально на следующий после вечеринки день она позвонила мне и начала визжать в трубку, что ее папа – полковник милиции и мне не поздоровится.

Я так и представил, как папа, увидев фото дочери, подумал: какой фотограф негодяй, снял и выставил! Фотографию мы не поставили – но не из-за папы с погонами, а из-за того, что слишком скотским кадр получился, неэстетичным.

— Ты позиционируешь себя как клубного человека?

— Да, я даже испытываю определенный дискомфорт, если за две недели ни разу не побываю в клубе.

— Ты работаешь в клубе или отдыхаешь?

— Я не фотографирую в клубах для «Геометрии» уже два года. Мне некогда, нет возможности совмещать работу фотографа и менеджмент.

Я оставил фотографию в пользу управления сайтом. Фотосъемкой я занимаюсь только в путешествиях, чтобы навыков не терять.

— Кто определяет политику «Геометрии»?

— Я.

— Единолично?

— Да.

— То есть ты, как Карабас-Барабас, сидишь с ниточками от всех клубов в руках и думаешь, за какую дернуть?

— У нас в городе около 40 клубов, сейчас у нас работают 19 фотографов. Мы в состоянии не упустить ни одного значимого события. Определяя объекты для съемки, я руководствуюсь значимостью мероприятия для самого сайта: если у этого клуба много просмотров пользователей, значит там будет фотограф.

Иногда мы работаем бесплатно. В минус себе, но зная, что это мероприятие статусное. В этом году я отпустил трех фотографов на фестиваль «Кубана» в ущерб материальным интересам. В итоге репортаж с фестиваля дал нам 2 000 000 просмотров по всей России.

— На твой взгляд, в чем специфика клубной жизни Краснодара?

— Огонь ночной жизни Краснодара – ничего что я так пафосно? – так вот, он никак не может разгореться в полную мощь. Ночная жизнь Краснодара очень циклична, она с одной стороны подогревается Черноморским побережьем, как Гольфстримом, с другой им же охлаждается. Лето для Краснодара - это мертвый сезон, в клубы никто не ходит, все едут в отпуска. Осенью снова начинается подъем.

Ну и, кроме того, клубной жизни в европейском или мировом понимании в Краснодаре нет. Сейчас у нас в городе в тренде бары, в которых рулят алкотанцы. Людям особо не интересны приглашенные диджеи, например.

— Какое сейчас самое модное место в Краснодаре ?

— Не скажу, обвинят в рекламе. Я сам люблю бывать в тех местах, где мне комфортно – «Бар-13», например, но это лично мои вкусы и пристрастия. Последний бар, перевернувший сознание Краснодара, был «Питер-бар», открывшийся три года назад.

— И уже закрывшийся.

— Три года жизни для клуба (бара) – это нормально. Потом он должен меняться, если не хочет растерять посетителей. «Питер-бар» в свое время сделал ставку на алкотреш и бесплатный вход, это был переломный момент в клубной жизни города, вход и в другие заведения стал бесплатным.

— А вот модное место, попавшее в центральную прессу, – улица Красноармейская.

— Участок Красноармейской от Гимназической до Чапаева – это краснодарская Walking street, как мне кажется. Здесь работает порядка 12-15 заведений. Такое место должно быть в каждом уважающем себя городе. Аналогии можно провести с Барселоной, Паттайей, Миланом, Римом. Такие места возникают, как правило, стихийно, без договоренности между владельцами. Срабатывает принцип «barfly», когда несколько заведений, стоящих рядом, дают большую выручку, чем заведение вдалеке от всех.

— В прошлую субботу я проходила через нашу замечательную Walking street. Мне стало дурно: девять утра, пустой город в дымке тумана, старательно заблеванный разбитый тротуар, на порожке одного из заведений, накрывшись с головой вонючим тряпьем, спит бомж… И это самое модное место города?

— Ты не была на европейских фестивалях.

— Да, не была.

— Посмотрела бы ты, во что превращается площадка, скажем, после концерта Мадонны. Было бы от чего схватиться за голову. Когда люди выпивают, у них планка культурного уровня падает, значительно. Человеку становится все равно, что его окружает, насколько экологична атмосфера.

Однажды в Барселоне я видел, в каком состоянии находится концертная площадка на 30 тысяч человек после выступления артистов. Пластиковые стаканы, пустые бутылки, окурки, мусор по щиколотку убирали не люди, а специальные экскаваторы. Мне же наша Красноармейская напоминает квартал красных фонарей в Амстердаме – тусовка, музыка, танцы, девочки.

Кстати, как и в Амстердаме, в Краснодаре этот квартал появился на месте бывшей промышленной зоны – помнишь, на углу Красноармейской и Карасунской раньше была обувная фабрика.

Мне на данный момент очень сложно представить молодых людей в Краснодаре, которые бы не тусовались. А вот альтернативы клубам в городе нет, например, веселых квартирников. У меня был опыт, когда мы с другом устроили вечеринку в трехкомнатной квартире. Пригласили 80 человек. В квартире не было ремонта, это был еще не сданный дом с бетонными стенами. Мы сделали интерьер на скорую руку, повесили картины, поставили диджейское оборудование, свечи. Было круто. Как в американских фильмах. Но там все вечеринки с барбекю и сотнями подростков проходят на заднем дворе дома, как правило. А таких дворов в Краснодаре нет.

— Клубная молодежь Краснодара, какая она?

— Это молодые люди в возрасте от 21 до 35 лет, довольно обеспеченные. Социальных срезов нет – на одной площадке могут встретиться владельцы многомиллионного бизнеса и студентки-первокурсницы. А вот настоящих светских персонажей у нас нет, как нет и шоу-бизнеса. Ну, есть Эдик Датский, Дима Парий, Илья Шакалов, но не будет никогда в Краснодаре своего Тимати, Ксюши Собчак, Пэрис Хилтон.

Причина проста – у нас нет кино- и музыкальной индустрии, и поэтому роль светских персонажей часто играют, скажем так, фрики.

— Девушки действительно ходят в ночные клубы, чтобы сделать партию?

— У всех цели разные. Но мне кажется, со времен Онегина и Ленского ничто не изменилось. Балы, пиры и сватовство. Так было всегда – совмещение приятного с полезным.

Я недавно был крайне удивлен, наткнувшись в интернете на сайт краснодарских проституток. Там зарегистрировано порядка 100 девушек. Я обнаружил нескольких, кто примелькался по клубной тусовке, они были разложены по ценам, по сервисам. Не хватало только ссылки на Фейсбук, чтобы все оставляли лайки и получать фидбеки.

— Твоя фотография рядом со священником в пикете на открытии выставки Гельмана в Краснодаре собрала сотни лайков...

— Я пришел посмотреть не на выставку ICONS, а на ажиотаж вокруг нее, на то, как в одну кучу смешались плюющий священник, нацбол, коммунисты, бабушки-пенсионерки. На то, как грамотно Гельман манипулирует толпой. Мне всегда нравятся фотографии-противоречия. По ходу действия проскочила шутка, что через 30 лет иконы будут на айпадах, и священники станут устраивать пикеты с планшетниками в руках. И тогда я встал в кадр рядом со священником.

У него в руках была икона, у меня икона нового поколения – смартфон да еще и с фотографией очень откровенного содержания из музея современного искусства Нью-Йорка. Мне показалось, что она будет актуальна в противопоставлении мракобесию пикетирующих Гельмана.

— Почему в интернете ты — «Дридиггер»?

— К клубу «Дигер», как считают многие, это не имеет никакого отношения (смеется). Это старинная русская фамилия, созвучная с той, которую носил патриарх Алексий Второй. В детстве я не играл в компьютерных клубах, у моих сверстников ники именно из компьютерного детства. До занятий фотографией у меня не было сетевого имени. Пришлось ломать голову при его выборе.

Почему я Дридигерр – секрет. Но с точки зрения маркетинга я выбрал ник неправильно – он трудно запоминается и по-разному произносится. Мне просто понравилось, как он звучит.