Наследник древнего рода: захватывающая история ирландского принца из России

Виталий Фьюн Негода МакДугалл — человек необычной судьбы и глубоких корней. Рожденный в Краснодаре, он не просто носит фамилию древнего гэльского клана, но и является настоящим принцем. В 2013 году его выбрали претендентом на титул Верховного короля Ирландии. Он был одним из 10 кандидатов и единственным – из России, кто боролся за ирландский престол на священном холме Тары. Тогда за этим масштабным событием следили тысячи людей по всему миру.

В интервью изданию «Югополис» Виталий рассказал о том, как прошел путь от простого адвоката до ирландского принца, и как история, культура и вера формируют его взгляд на современный мир.

Этот диалог — возможность узнать о древних обычаях и понять, каким образом один человек может связать воедино прошлое и настоящее трёх стран.

Память рода и пурпурный шемрок

— Виталий, вы родились и выросли в Краснодаре, однако по маме имеете гэльские корни. Расскажите пожалуйста подробнее о происхождении вашего рода. Известно ли, когда и почему ваши предки решили перебраться из Ирландии в Россию?

— МакДугаллы – знатный род. В свое время, с 12 века и на протяжении порядка 150 лет, мои предки правили Королевством Островов, которое сами и создали. Оно включало в себя Гебридские острова, остров Мэн и часть западной Шотландии.

В 14 веке наша семья утратила власть над этими территориями, проиграв Роберту Брюсу – королю Шотландии, после чего часть воинов из нашего клана отправилась в Ирландию. Там МакДугаллы долгое время, порядка 400 лет, служили в качестве элитных тяжеловооруженных воинов-галлогласов королям провинций Коннахта и Ольстера и, в основном, были связаны с территориями графств Донегол и Роскоммон. Затем некоторые из них, в том числе и моя семья, переехали в Россию. Я думаю, что это произошло по политическим причинам.

В России мои предки вели достаточно спокойный образ жизни, и по большей части были фермерами. Однако один из них – Стефан – участвовал в восстании против коммунистов во время Гражданской войны. А женщин по этой линии, после прихода к власти «красных», депортировали в Среднюю Азию, потому что они оставались верными Богу. Мой прадед со стороны мамы, но по другой линии, наоборот, воевал на стороне «красных», а позже участвовал также в Первой мировой и Великой Отечественной войнах. Стоит отметить, что он был близким другом маршала Семёна Будённого, который нередко гостил в его доме.

— Как проходило ваше детство – вас с малых лет посвящали в гэльскую культуру или интерес к ней пришел в более осознанном возрасте?

— В нашей семье всегда рассказывали истории о былых временах, чтили память родных и берегли ценные для всего рода вещи. Так, например, от моей прабабушки Марии осталась подушечка из настоящего ирландского кружева. А из поколения в поколение мы передаем комнатное растение, которое называется пурпурный шемрок или «ложный трилистник».

Однако более серьезный интерес к гэльской культуре возник у меня немного позже, и связан он был, в первую очередь, с боевыми искусствами. Возможно, сказалось мамино воспитание: меня растили в воинских традициях, с детства прививая понятия о благородстве и поведении настоящего мужчины. В итоге с 2002 года я стал изучать гэльские боевые искусства, такие как палочный бой и борьба «воротник и локоть».

Гэльский воин с душой поэта

— Где и как вы обучились гэльским боевым искусствам? Мне кажется, в России сложно найти тех, кто владеет ими…

— Мне действительно приходилось поднимать определенные источники и связываться с людьми по всему миру. Некоторые сведения сохранялись в ирландской и шотландской диаспоре. Не только в самих этих странах, но и за их пределами, поскольку из-за исторических событий многие потомки гэлов были вынуждены покинуть родные земли и уехать в США, Канаду, другие государства.

— Насколько мне известно, сейчас у вас большой опыт в борьбе, на вашем счету значительное количество боев, и даже есть своя школа боевых искусств…

— Да, с 2007 года я провожу в Краснодарском крае соревнования по борьбе «воротник и локоть», как правило ежегодные. У меня есть и школа гэльских боевых искусств, которая открыта с разрешения двух вождей кланов. Кроме того, я представляю боевые искусства донских казаков, чему очень рад, поскольку между казаками и гэлами есть множество исторических, мифологических и культурных связей. На турнирах по фехтованию на палашах, которые они проводили, я, в свое время, занимал призовые места. Если вспоминать зарубежный опыт, я был в Америке, в Портленде, штате Мен, где сражался на мечах – всего участвовал более чем в 30 таких боях. Приезжал и на игры шотландских горцев – Highland games, где был знаменосцем клана. Всегда и везде меня встречали как героя.

В Краснодаре я являюсь еще и капитаном команды «Краснодар Каманахк» (Каманахк – командная игра с деревянными клюшками и мячом, распространённая преимущественно в Шотландии. Имеет общее происхождение с игрой хёрлинг, которая более распространена в Ирландии. Считается предком хоккея с шайбой, английского бенди и хоккея на траве).

Совместно с донскими казаками мы проводили Кубок Скифии, в программу которого была включена традиционная казачья игра, похожая на каманахк. Она называется чекмарь. Символично, что состязания проходили в месте древней столицы донских казаков – именно там они когда-то собирались в походы. Кстати сказать, одно время в Скифии жили и гэлы – об этом говорится в традиционных гэльских источниках.

У меня очень хорошие отношения с донскими казаками, много друзей среди них, которые всегда тепло принимают. Что не удивительно, ведь по линии отца у меня есть и казачьи корни. Мы происходим из запорожцев, и первое упоминание фамилии Негода встречается примерно в 17 веке.

У древней игры каманахк много аналогов в разных странах. В 2015 году, когда я был в шотландском городе Сент-Эндрюс, мне посчастливилось сыграть в составе сборной Ирландии. Матч проходил между сборной Ирландии по хёрлингу против сборной Англии по шинти (ещё одно название каманахка).

— Какие ещё стороны гэльской культуры, помимо спорта, вам интересны?

— Пожалуй, история, язык и поэзия. Являясь послом шотландской поэзии в России, на 105-летии со дня основания музея-заповедника Лермонтова в Пятигорске, я выступил с официальной речью. И даже исполнил песню на одном из английских диалектов – «скотс» — перед аудиторией почти в тысячу зрителей, хотя обычно пою для более узкого круга людей. Меня пригласила директор учреждения Ирина Сафарова. Всё дело в том, что Лермонтов тоже имел шотландские корни, и я даже знаю некоторых потомков его семьи. Одна из них – Мария Королева – возглавляет сейчас Гэльское научное общество Москвы при МГУ, в котором я состою. А другой потомок великого поэта, носящий аналогичное имя – Михаил Юрьевич Лермонтов – является с 2021 года предводителем Российского дворянства.

Претендент на ирландский престол

— Как вы узнали о фестивале Верховного короля Тары, и почему решили принять в нем участие? Нужно ли было вам как-то подтверждать свою родословную?

— Информацию об этом событии я увидел в интернете в 2013 году и подал заявку, заполнив раздел «о себе». Когда я узнал, что в Ирландии спустя 9 веков решили возродить древнюю традицию, вопросов об участии даже не возникло. Я понимал изначально, что, поскольку Ирландия является сейчас республикой, титул больше церемониальный, но все равно не мог упустить такой шанс.

Брали, конечно, не всех. История моей семьи достаточно известна, поэтому в моем происхождении никто не сомневался. Но желающих участвовать обязали прикрепить 2-3 рекомендации. Одну из них мне подписал вождь клана МакДауэлл – сэр Фергус из Канады, вторую – мой друг и президент федерации по шотландским боевым искусствам Кристофер Томпсон, а третью – основатели международного клуба шотландской поэзии Роберта Бёрнса – Роуз Мари из Англии и Редж Тейт из графства Эйршир в Шотландии. При отборе учитывались и личные достижения, общественно полезные дела.

В итоге меня пригласили, и я стал одним из десяти претендентов на титул Верховного короля Ирландии. Из России я был единственным кандидатом, из Ирландии выбрали 8, а из Шотландии – 1. На равных с мужчинами боролись две девушки.

— Какие испытания вас ожидали на холме Тара и как вы к ним готовились, сколько времени пришлось потратить на это?

— Состязания были основаны на состязаниях фениев – легендарных воинов, задачей которых было защищать гэльские земли. Их фигуры можно примерно сравнить с русскими богатырями. Одним из требований для воинов-фениев было владение множеством способов стихосложения, поэтому каждый участник фестиваля Верховного короля Тары должен был сочинить стихотворение и прочитать его на холме. Это оценивалось наравне с воинской доблестью.

Программу мне прислали где-то за месяц-полтора. Но даже, учитывая мою достаточно неплохую физическую подготовку, были испытания, сложные для меня – например, прыжки в высоту. Поэтому акцент в подготовке я сделал именно на них. Конечно, отдельное внимание уделил сочинению стихотворения. И не зря, ведь стал единственным, кто прочитал его на гэльском языке. Публика это высоко оценила.

В целом, состязания были адаптированы под современные реалии, но некоторые из них остались практически неизменными с древних времен. Готовился я в Краснодаре со своими друзьями из школы боевых искусств – всё четко по программе.

Не смотря на обилие спортивных элементов, мероприятие можно было рассматривать с разных сторон, в том числе и как культурное, историческое, политическое событие. Каждый видел в нем что-то свое.

— Как в итоге проходили испытания и чем они завершились?

— Незадолго до их начала я выступал в прямом эфире на местном радио, где была передача, посвященная этому мероприятию. Мне тогда сказали, что я буду представлять всю многочисленную ирландскую диаспору (а число людей в мире, имеющих ирландские или шотландские корни, по разным оценкам может достигать 80 миллионов), поэтому чувствовал большую ответственность. Организаторы состязаний спрашивали, перееду ли я в Ирландию, если стану Верховным королем? Я, конечно же, был готов рассматривать такой вариант.

Наблюдать за событием на священный холм Тары пришло порядка 3,5 тысячи человек. Раньше в этом месте находилась Резиденция верховных правителей Ирландии.

Испытания проходили строго по программе, судьи, как мне кажется, честно оценивали навыки участников. По результатам состязаний я занял шестое место. А победа досталась Полу О’Брайену – прямому потомку короля Брайана Бору, который в 11 веке изгнал викингов с территории Ирландии. Мы успели подружиться с Полом и по сей день поддерживаем связь.

Участие в фестивале было значительным событием не только для меня, но и для моих родных. На память о нем я даже посадил семейный трилистник в месте, где находится Камень королей (Лиа Фаль). Это стало символом возвращения нашей семьи «домой».

На холме Тары мне, как принцу Ирландии, подарили древнюю стратегическую игру ручной работы – брандуб (напоминающую шахматы), которая символизирует саму страну и битву между гэлами (людьми) и народом холмов (мифическими существами). О них сложено множество преданий.

К сожалению, после 2013 года подобных мероприятий в Ирландии не происходило. Возможно, потому что уже есть король. В 2014 году исполнилось тысячелетие с момента победы над викингами в битве при Клонтарфе. Пол О’Брайен возлагал надежды, что став королем, сможет использовать данное событие для реставрации монархии в Ирландии, но у него это не получилось.

— Сильно ли вы волновались перед поездкой в Ирландию и состязаниями? Верили в свою победу?

— Я волновался, ведь прекрасно понимал, что представляю весь свой клан, а МакДугаллов, по некоторым оценкам, в мире может быть порядка 60 тысяч человек. Многие из них писали мне письма, подбадривали. К тому же, меня удостоили чести демонстрировать герб своего клана, поскольку в Ирландии это разрешено делать любым его представителям. В то время как в Шотландии носить герб клана может только его вождь.

Путешествие было достаточно долгим: сначала я отправился в Москву, оттуда полетел в Лондон, затем – в Дублин и уже после – в Наван. Но, будучи уже в Ирландии, я получил массу впечатлений: посетил Гэльскую атлетическую ассоциацию, встретился с мэром Навана как один из кандидатов на трон. Это был мой первый и пока единственный визит в страну, но я до сих пор благодарен организаторам фестиваля за то, что меня туда пригласили. Увидеть Ирландию всегда было моей мечтой.

— Как на вашу кандидатуру отреагировали другие участники фестиваля, не было ли у них каких-то предрассудков? Ведь в вас всё же течёт и русская кровь…

— Была достаточно большая поддержка. Меня поселили в лучшем отеле в Наване – столице графства Мит. Местные болели за меня, брали автографы, а дети подходили и просили, чтобы я стал королем. Одна из семей-организаторов фестиваля даже пригласила меня в гости, и по их просьбе я учил их детей приемам из гэльских боевых искусств. Также я провел в Наване два официальных семинара: один – по ирландской борьбе «воротник и локоть» для взрослых, второй – по ирландскому палочному бою для детей в местной школе.

Но тогда, в 2013 году, еще не произошло определенных событий в мире. Возможно сейчас бы моё участие в подобном мероприятии было более политизировано.

Русские и гэлы — родственные души через века и традиции

— Каким должен был быть ирландский король? Какими качествами ему необходимо было обладать?

— Ирландский король с древних времен олицетворял народ и всё самое лучшее, что в нём есть. Поэтому им обязательно должен был быть человек без физических изъянов. Согласно традиционному гэльскому праву за 5-16 века, если у короля возникало увечье, если он терял руку или ногу, его лишали статуса. Король также терял свой статус, если показывал трусость в бою, ведь он должен был защищать свой народ. Законы он мог издавать в исключительных случаях. И титул Верховного короля даже в древние времена зачастую оспаривался другими правителями – редко кто из королей имел реальную власть над всей Ирландией. Для короля также существовали конкретные табу («гейсы»), которые он не имел права нарушать, иначе это могло привести к бесчестию и бесплодию управляемой им земли или к его собственной смерти. Среди обязательств правителя главными были принципы правосудия и справедливости. Интересно, что в дохристианские времена король заключал «брак» с Ирландией, с землей, поэтому коронация знаменовала некий сакральный союз.

— Как сильно и чем, на ваш взгляд, отличаются культурные традиции и менталитет гэльских народов и русских? Есть ли схожие черты?

— Мне кажется, что можно найти много общего. Ирландцы и шотландцы, как и русские, достаточно открытые и жизнерадостные. Кроме того, гэлы, как правило, талантливы сразу в нескольких направлениях. Один человек может быть хорош одновременно и в спорте, и в творчестве: например, играть в каманахк, владеть несколькими музыкальными инструментами и сочинять стихи. Такая особенность свойственна, на мой взгляд, и русским. Можно найти параллели и в любви к праздникам, веселью. С другой стороны, трудности, испытания, которые закаляли гэльские и русский народы, сделали душу всех этих людей более глубокой. Стоит сказать, что в России, Ирландии и Шотландии почитают воинов. Есть схожесть и в религиозности, отношении к правде и закону, интересе к знаниям, ценности семьи. Однако подчеркну, что такое сравнение касается именно традиционной культуры. Сейчас в Ирландии и Шотландии наметились новые тенденции.

При этом, я всегда считал своими три страны – Россию, Ирландию, Шотландию, и внутри меня нет противоречий по этому поводу. Россию очень люблю, всегда говорю, что я из Краснодара. Это же великая Скифия в гэльских преданиях. Те, кто знают это, понимают, что Краснодарский край – место значительное, легендарное. И хотя я погружен в исконные традиции гэльских народов, я также поддерживаю русские традиции и ценности, поскольку Россия – моя родина. При этом, я не гражданин мира, не космополит.

Мечта о суверенном государстве и вызовы современности

— Если не секрет, можете ли вы поделиться своими планами на будущее?

— У меня есть определенные политические амбиции – хотелось бы реставрировать гэльскую монархию в Ирландии, хотя и понимаю, что шансы невелики – думаю, не больше 2-5%. Но, если появится лидер, который соберет все силы, мне кажется, это станет более реальным. Тем более, что в Ирландии есть определенная поддержка моих планов – преимущественно, в графстве Донегол, на севере страны. Там много гэлоговорящих.

В данный момент я не очень активен в гэльской политике, однако, если православная церковь поддержит меня, то я, возможно, начну предпринимать более решительные шаги. В преамбуле Конституции Ирландии, которая существует до сих пор, указано, что вся власть происходит от Пресвятой Троицы. А для меня религия значит многое.

В ноябре прошлого года гэлы попросили меня презентовать план создания Государства Островов. Сейчас он опубликован в канадском гэльском журнале, гэлы его читают, и некоторые из них одобряют. План был следующий: создать суверенное гэльское государство с гэльским языком как основным, построенное на христианских ценностях и постулатах. Как принц, я бы предпочел создать монархию, но буду опираться на мнение людей, смотреть, как они решат, ведь у них есть право выбора. Главное, мне бы хотелось, чтобы государство было по-настоящему свободным, независимым, и могло самостоятельно принимать решения.

— Вы уже упомянули, что в Ирландии сейчас наметились новые тенденции. Уточните пожалуйста, что конкретно вы имели в виду?

— Еще достаточно недавно Ирландия была строгой христианской страной. В начале 20 века там были запрещены проявления чувств на улице или на людях, до определенного времени в пабы не допускали женщин. А вплоть до 1990-х годов были запрещены разводы, что формировало совершенно другое восприятие института брака, люди тщательнее подходили к выбору спутника жизни.

И даже та Ирландия, которую успел увидеть я, изменилась. В 2013 году в ней еще не были легализованы однополые браки и даже не были разрешены аборты.

Достаточно остро стоит сейчас там и вопрос миграции: больше 20% населения Ирландии – не коренные жители. Это может оказать серьезное влияние на ирландскую культуру, самобытность которой хочется сохранить. Я убежден, что миграция возможна, но она не должна быть массовой и бесконтрольной.

Гэлы, которые сегодня оберегают свою культуру и говорят на гэльском языке, остаются последними, кто противостоит английскому влиянию. Говоря о гэлах, я подразумеваю единый народ горцев, где нет разделения на ирландцев и шотландцев. Гэлы – коренные обитатели Ирландии и Шотландии, которые живут там, по историческим сведениям, более 3 тысяч лет. Это не только те, кто говорит на гэльском языке, но и потомки гэльского принца. В Ирландии и Шотландии исторически жили и живут потомки родов, имеющих различное этническое происхождение: есть роды, происходящие от норвежцев и датчан (МакДугаллы тоже имеют норвежский компонент), есть рода, которые пришли из Нормандии с Вильгельмом Завоевателем, англосаксонские рода, фламандские, венгерские. Со временем все они, принимая гэльские обычаи, традиции, право, говоря на гэльском языке, вступая в брак с представителями гэльских родов, коренного населения, также становились частью Гэлтахта, Гэльского Мира.

Чтобы держать руку на пульсе, я поддерживаю общение с ирландскими и шотландскими политиками. Даже сейчас, не смотря на неоднозначную ситуацию в мире, обсуждаем с ними некоторые моменты. В 2022 году меня даже приглашали выступить на ежегодной конференции одной небольшой партии в Ирландии, но по личным обстоятельствам я не смог поехать.

— Хотелось бы вам вернуться в Ирландию?

— В будущем мне бы хотелось вернуться в Ирландию, поскольку я не успел увидеть многого. С другой стороны, после того, как я побывал там в качестве принца, просто так жить в этой стране мне не хочется. Беря во внимание историю моей семьи и видя, что власть сейчас принадлежит другим, мне сложно находиться в Ирландии как обычный гражданин. Но если будет определенный политический план или спортивные мероприятия, я с удовольствием поеду.

С другой стороны, если там и дальше будут сохраняться современные веяния, такие как пропаганда нетрадиционных отношений, я бы не хотел переезжать и растить своих будущих детей в подобной среде. Конечно, и в Ирландии есть те, кто выступают против этого, в том числе и политики, но их не так много. Христианство в этой стране тоже сейчас не совсем «модно». Я считаю, что там действуют определенные «темные силы», которые позже будут действовать и в России. Поэтому России важно беречь свою церковь, язык, культуру и суверенитет – власть должна принимать решения, основываясь исключительно на интересах своего народа. Я думаю, что в мире именно Россия сейчас во многом стоит на христианских ценностях и является лидером христианской цивилизации, способной эти ценности защищать.

Возможно, часть истинных христиан есть и в Америке, например те, кто стоит за Трампом. Им совсем не нравится то, что происходит сейчас в их государстве. Когда я был там в 2008, 2010 годах, Америка была совершенно другой.

Как бы там ни было, мне кажется, что сегодня, когда есть угроза, пытающаяся стереть национальные различия и сделать людей одинаковыми, легче поддающимися управлению, православной и католической церкви по всему миру важно поддерживать диалог.

Будни и досуг ирландского принца в России

— Как проходят ваши будни и как вы любите проводить свободное время?

— Большую часть моей жизни занимает адвокатская деятельность, а свободного времени, честно говоря, бывает не так много. Выходные провожу со своей семьей и невестой. Ходим в гости, встречаемся с друзьями, занимаемся спортом. Также я очень люблю природу и считаю Краснодарский край самым красивым местом в России в этом плане. Здесь богатейшее разнообразие ландшафтов, растительного и животного мира. А Сочи, на мой взгляд, один из самых красивых городов на Земле – уникальное место, где сочетаются пальмы, горы, лес, дольмены и море. Краснодарский край не может похвастаться какой-то древней архитектурой, как, например, Москва или Петербург, но природа здесь потрясающая. Когда смотришь на неё, даже не видишь смысла ехать в некоторые другие страны. Я считаю, что у Кубани большое будущее, благодаря её географическому положению, главное – беречь природные богатства.