Н.Д.: Дмитрий, насколько мне известно, прежде чем взяться за фильм «Одна», вы снимали преимущественно комедии. С чем связана такая резкая смена жанра? Чем вас вдохновила история Ларисы Савицкой?

Д.С.: Всё довольно-таки банально. В первую очередь мне, как постановщику, просто захотелось расти над собой и делать что-то другое. А на историю нашей героини я наткнулся совершенно случайно. На каком-то кабельном канале мы вместе с женой, вторым режиссером фильма, увидели документальную передачу, где рассказывали о людях, выживших при крушении самолета. Одним из них была как раз Лариса Владимировна Савицкая, чей случай нам показался наиболее захватывающим и уникальным. Дело в том, что она во время падения находилась в сознании. Это так крепко засело у меня в голове, что я начал собирать какую-то дополнительную информацию, искать детали.

Н.Д.: Проект «Одна», очевидно, куда более затратный и технически сложный в производстве. Насколько тяжелее снимать подобное масштабное кино, в отличие от тех же комедий, где упор делается не на спецэффекты, а на крепкий сценарий?

Д.С.: Как вы сами сказали, это более объемная и интересная работа. Главное в ней – размеренность. Мы все делали постепенно, следуя от простых задач к сложным.

Когда Лариса Владимировна подробно рассказала мне о падении, то я осознал, что нужно снять картину так, как в кино еще никто не делал. Обычно авиакрушение в фильмах-катастрофах – набор рваных кадров: выпали кислородные маски, люди закричали, что-то взорвалось и все… Мы решили поступить иначе и сняли весь путь, от столкновения самолетов до земли, одним длинным куском, чтобы зритель смог соотнести себя с главным персонажем и хотя бы немного прочувствовать его страшный опыт.

Н.Д.: Я так понимаю, вы старались снять падение Ан-24 с как можно меньшим количеством спецэффектов. Расскажите поподробнее.

Д.С.: Для того чтобы сделать этот эпизод, мы использовали настоящий самолет! Часть секций сбрасывали с вертолета на съемках натуры с прикрепленными камерами, две сохранили для павильонных работ. Их разместили на огромных гимблах (пневмопружины, способные резко наклонять объект в разные стороны – прим. Н.Д.). Одна из чудо-конструкций «заваливалась» на тридцать градусов вперед, что помогло добиться нужного эффекта в кадре. В подобных условиях актеры и каскадеры испытывают неподдельный страх, и зритель это чувствует.

Также у нас был круговой дополнительный гимбл, вращающийся на 360 градусов в «свободном падении». С его помощью мы снимали, как героиню бросает из стороны в сторону.

Н.Д.: Лариса Владимировна, чтобы удерживать саспенс, в вашу историю пришлось внести дополнительные детали. Как вы отнеслись к нововведениям?

Л.С.: В первую очередь должна заметить, что вымышленных событий в фильме буквально крупицы. При монтаже определенные эпизоды менялись местами, но это не критично. Да, в картине, например, есть тигр, которого я не видела живьем. Однако, когда я ждала помощи на месте крушения, вокруг действительно кто-то рычал. Возможно, как раз тигр…

Все, что касается моей истории, сделано с любовью и трепетом, а остальные моменты, важные для удержания зрительского внимания, я доверила творческой команде. При просмотре главное помнить, что «Одна» - художественная лента, а не инструкция к спасению.

Д.С.: Хочу добавить, что вымысла действительно не так много. Мы брали воспоминания Ларисы Владимировны и составляли из них своеобразный паззл. 99% событий, показанных на экране, происходили с ней в какой-то период жизни.

Н.Д.: Вас в фильме сыграла молодая актриса Надежда Калеганова. Как оцените ее работу?

Л.С.: Надежда – настоящий герой. Во время съемочного процесса часто хотелось ее пожалеть, согреть, приободрить. Ведь прожить и прочувствовать такую историю крайне тяжело…

Но все же я, честно сказать, не могу ассоциировать актрису с собой. В начале съемок Надежда подошла и спросила: «Как вас играть?» В ответ я посоветовала ей играть саму себя. Она уникальный человек, со своей органикой и психотипом. Оттого смотрела на нее как на героиню какого-то большого самостоятельного произведения. С этой точки зрения Надежда справилась с ролью великолепно. Думаю, ее ждет большое будущее.

Д.С.: Все так. Надежда – мощная актриса с большим потенциалом!

Н.Д.: Дмитрий, фильм-катастрофа – всегда очень жанровое кино. На какие образцы вы ориентировались?

Д.С.: Если говорим о съемках падения самолета, то четких референсов не было. Я посмотрел множество фильмов с похожими эпизодами и решил, что будем все делать, как уже говорил, наоборот. Например, в «Бойцовском клубе» или «Экипаже» с Дензелом Вашингтоном такие сцены сделаны рвано и многокадрово.

Перед нами не стояла задача скопировать какую-то структуру. Хотелось вжать зрителя на несколько минут в кресло, поэтому я вдохновлялся скорее какими-то техническими тонкостями и при создании сцены ориентировался на Сэма Мендеса, чья драма «1917» поставлена так, будто снята одним кадром. Минимума склеек, конечно, избежать не удалось, но они сделаны незаметно.

Н.Д.: В том, что Лариса выжила, не последнюю роль сыграл триллер «Чудеса еще случаются». В картине об этом упоминается. Можно ли сказать, что вы, как синефил, говорите со зрителем не только о любви и силе воли, но и о спасательной силе кинематографа?

Д.С.: Скажу честно, изначально мы не планировали ничего подобного, но в результате именно так и получилось. Кинематограф правда способен спасать жизни или, как минимум, делать их легче и лучше. Например, был случай, когда ко мне после премьеры фильма подошла одноклассница, потерявшая близкого человека. Тогда она сказала: «Я посмотрела фильм, и мне стало легче на душе». Такой пример, думаю, не единственный.

Н.Д.: Вам как человеку, в целом далекому от киноиндустрии, понравилось работать на съемочной площадке?

Л.С.: Я была в искреннем восторге. На площадке во имя общей цели трудилось огромное количество людей. Там нельзя было схалтурить, иначе можно подвести весь коллектив. Когда мы с мужем сидели и наблюдали за тем, как все суетятся, в голове возникал только один вопрос – неужели это все из-за меня?

После «Одной» я полностью смогла понять кинематографистов. Создание художественного произведения – драйв и адреналин! Можно даже сказать, кайф, если хотите. Мне кажется, что все труды и затраты того стоят, ведь снимать хорошие фильмы – дело благое.

Н.Д.: Картиной интересовался Netflix, однако сервис после всем известных событий ушел из России. Остались ли какие-то шансы на то, чтобы познакомить иностранцев с удивительной судьбой Ларисы?

Д.С.: Боюсь, что сейчас это практически невозможно… Однако наш проект действительно почти достался Netflix. 22 февраля мы закрыли сделку на показ картины во многих зарубежных странах, но до подписания договора, увы, не дошло из-за приостановки лицензирования российского контента в целом.

И все же несколько стран купили «Одну». Например, Латинская Америка, Германия и Испания. Но там, судя по всему, будет лишь ограниченный кинотеатральный прокат.

Н.Д.: Ваша биография идеально ложится на общемировой тренд, связанный с культом сильной героини. Почему необходимо рассказывать подобные истории?

Л.С.: Здесь дело даже не в персоналиях. Хорошее кино, пусть я и покажусь старомодной, должно базироваться на каких-то истинных ценностях. Вот для меня, например, важно любить семью, родину, людей. Все это подпитывает наши корни. А если связь с прошлым теряется, то происходит потеря этих смыслов…

Н.Д.: Дмитрий, не могу не спросить по поводу сегодняшней ситуации, в которой оказался наш кинопрокат. Какая судьба его ждет?

Д.С.: Откровенно говоря, наступили тяжелые времена. Люди много лет были воспитаны на «Человеке-пауке» и голливудских блокбастерах. Оттого зрители просто не верят в российское кино и не хотят не него идти…

Н.Д.: Вы намерены менять ситуацию?

Д.С.: У отечественной киноиндустрии пока еще нет таких мощностей, чтобы кардинально что-то преобразовать. Для одновременного запуска нескольких крупных проектов нужно время и огромные бюджеты… Сложно сказать, что будет дальше, однако мы в свою очередь будем делать все возможное и стараться снимать качественно кино.

Н.Д.: Вот уже несколько месяцев мы рассказываем читателям о хороших российских лентах. Есть ли у вас любимые режиссеры-соотечественники?

Д.С.: Сложный вопрос… Талантливых кинематографистов в России действительно много. Нам с женой, например, нравятся режиссерские работы Александра Ханта, его «Как Витька Чеснок вёз Лёху Штыря в дом инвалидов» - прекрасное драмеди. А из недавнего мне запомнился сериал «Почка» с Любовью Аксеновой в главной роли.

Н.Д.: Задумывались ли вы о следующем проекте? Если да, то каким вы его видите?

Д.С.: Идея для новой ленты уже имеется, и она тоже основана на реальных событиях. Раскрывать всех карт я пока, пожалуй, не буду. Сажу лишь, что работа будет масштабная.