Деление литературы на женскую и мужскую – штука спорная, ещё более спорным является предположение о том, что писательницы пишут только для представительниц своего пола. Но это не страшно, потому что из них и знают-то только Джейн Остен да сестёр Бронте. Ладно, ещё Агату Кристи и Джоан Роулинг (которой, кстати, пришлось выдумать себе второе имя, чтобы сойти за парня на обложке «Гарри Поттера»), а любители поэзии могут быть знакомы с творчеством Анны Ахматовой и Марины Цветаевой. В преддверии Международного женского дня мы решили напомнить вам, что женщин в литературе куда больше, чем кажется, и (спойлер) они очень крутые.

Сапфо

Начать разговор о женщинах в литературе не с Сапфо – это как начать разговор о русском авторском кино не с Эйзенштейна и Тарковского: допустимо, но малограмотно. Поэтесса с острова Лесбос (откинем ассоциации, это слухи, хоть и древнегреческие) внесла огромный вклад в античную культуру, пусть сохранился он и в небольшом количестве. Её влияние не исчерпывается «современниками» Алекеем (который, по тем же слухам, был влюблён в женщину, а ещё сильно младше неё), Катуллом и Горацием, в дальнейшем одна из каноничных лириков Древней Греции стала героиней не одного посвящения. А ещё Сапфо, вероятно, руководила своей школой, но это тоже не факт. Перейдём же к проверенной информации: поэзия дочери Лесбоса красива, чувственна и проникнута любовью настолько, насколько вообще может быть проникнута ей поэзия в Древней Греции, где и любви-то не было (а был эрос, изучайте античную литературу, пожалуйста).

«…У меня при этом перестало сразу бы сердце биться: Лишь тебя увижу, уж я не в силах вымолвить слова»

Мэри Шелли

Мало кто знает, что Франкенштейн – совсем не чудовище (хотя в каком-то смысле…), а его создатель, но ещё меньше людей в курсе, что автором одного из первых готических романов стала женщина – Мэри Шелли. Дочь достаточно прогрессивных философов и жена не менее прогрессивного поэта, писательница создала свой самый известный роман в соревновательных целях. Во время отпуска по соседству с лордом Байроном молодые литераторы устроили состязание на лучший рассказ ужасов. Кто победил в конкурсе, история умалчивает, однако Мэри Шелли явно выиграла в чём-то большем. Сюжет о создателе и создании не был новым уже лет так много, но всё же плотно вошёл в культурный пласт мирового искусства. Душераздирающая история современному читателю вряд ли покажется страшной. Хотя страшно грустной – точно.

«Людям свойственно ненавидеть несчастных»

Кристина Джорджина Россетти

Тихая католичка Кристина Джорджина Россетти часто творила вместе с импозантным и не менее интересным братом Данте Габриэлем, основным идеологом прерафаэлитов. Но, в отличие от живописца, известного не только творческими, но и любовными похождениями, поэтесса вела более размеренную жизнь. Дважды отказавшись от брака из-за религиозных взглядов возлюбленных, Россетти посвятила себя Богу и творчеству. Однако и в нём есть бунт: отказавшиеся от академизма прерафаэлиты обратились к эпохам, предшествующим Ренессансу, предав новые формы средневековым сюжетам. Её стихи и поэмы – личные, чудесные и печальные сказки. Наследие поэтессы оказало большое влияние на Вирджинию Вулф, даже посвятившей ей именное эссе, и стало отличным примером женского творчества в викторианскую эпоху.

«Какую цену заплатить за речь? Я говорить умела, пока душа не обеднела… Мой друг, прости, что речь скудна… Знай, дальше я пойду одна»

Луиза Мэй Олкотт

Закономерно, что и эта представительница мировой литературы XIX века – родственница человека творческого и прогрессивного. Отец Олкотт состоял в клубе трансценденталистов, дружил с Торо и Эммерсоном. Под влиянием взрослого окружения Луиза решила стать писательницей, правда вот, знаменитым оказался только цикл про семью Марчей. Во многом автобиографичные романы позиционировались как детская литература, хотя в них и присутствуют достаточно революционные для того времени мысли. И пусть Олкотт всё же пришлось выдать замуж главную бунтарку «Маленьких женщин», сама она осталась верной себе и посвятила жизнь борьбе за гендерное и расовое равноправие. Но не пугайтесь – более тёплой и доброй книжки, чем первая часть антологии семейства Марч, вы не встретите, хотя в том и смысл.

«Ведь хотя мы и хотим быть хорошими, это тяжелый труд для нас, и часто мы забываем о намеченных целях и делаем для их достижения меньше, чем могли бы»

Эдит Уортон

А тут, пожалуй, стоит передать привет всем любителям Мартина Скорсезе. По мнению режиссёра, самый жестокий его фильм совсем не связан ни с убийствами, ни с Робертом де Ниро. «Эпоха невинности» – обличающая нью-йоркскую элиту история, автором которой является как раз Эдит Уортон. Писательница ощутила всю низость пуританства высших слоёв на личном опыте, чуть не лишившись счастья из-за лицемерного традиционализма, беспощадного к разведённой графине Оленской. Но сама Уортон не стала это терпеть, уехала во Францию, написала роман и стала первой женщиной, получившей Пулитцеровскую премию. Ну, и вдохновила Скорсезе на его самый кровожадный фильм, да.

«Ярлыки могут быть на предметах, но не на людях»

Вирджиния Вулф

Матриарх женской литературы и гранд-дама модернизма, Вирджиния Вулф стала мастерицей потока сознания и создала свой Лондон, сравнимый разве что с Дублином Джойса. Её товарным знаком стали психологизмы, эстетично перетекающие от цветов к травмам и обратно, за что все мы на самом деле её немножко боимся (а кто не боится, тот не смотрел потрясающий фильм с Лиз Тейлор). Сражаясь с собственными демонами, Вулф стала активной участницей литературного процесса Европы, вдохновительницей творческого кружка и соосновательницей издательства. Изысканная англичанка оказала влияние на многих авторов, в том числе обожавшего её Хорхе Луиса Борхеса, лично занимавшегося переводами её текстов. Но писательница успела попробовать себя в разных плоскостях, написав и псевдоисторический роман, и биографию пса, а также невообразимое количество эссе, одно из которых стало манифестом женщин в литературе.

«Когда я прошу вас зарабатывать деньги и обзавестись собственной комнатой, я агитирую вас жить в присутствии реальности — это крайне увлекательно, даже если поделиться и не получится»

Дафна Дюморье

Королева саспенса вдохновила короля: главным экранизатором Дюморье стал Альфред Хичкок. Именно ей он обязан своими культовыми «Птицами» и «Ребеккой», от которых кровь стынет в жилах, а глаза не могут оторваться. Сама Дюморье вела достаточно экстравагантный образ жизни не только для английской аристократки, но и в принципе для женщины середины XX века. Красивее и страшнее истории, чем сюжет про миссис де Уинтер, вы вряд ли найдёте, как, в общем-то и Гиллиан Флинн, очевидно, использовавшая канву «Ребекки» для своей «Исчезнувшей».

«В романе или пьесе я нашла бы револьвер, мы застрелили бы Фейвела и спрятали тело в буфете. Но тут не было револьвера. Не было буфета. Мы были обыкновенные люди. Такие вещи не происходят в реальной жизни»

Фланнери О’Коннор

А вот и другая гранд-дама, на этот раз, южной готики. Злющая католичка своими рублеными фразами рассказала не одну историю о пророках и предназначении, от которых и жить страшно, и умирать не хочется. Гротескная и жёсткая манера, отдающая Гоголем и По, вызывает недоуменное восхищение у читателя, а ещё дикое желание рыдать под душем, обняв коленки. «Хорошего человека найти нелегко», - заявляет в названии одного из главных своих рассказов писательница, давая нам понять, что и мы-то не очень хорошие. Сама же О’Коннор воспитывала павлинов и активно переписывалась с друзьями в уютном родовом поместье, размышляя на теологические темы и высокомерно обсуждая соседей-южан.

«Единственное, на что годен пророк, – так это признать, что кто-то другой – дурак или шлюха»

Карсон Маккаллерс

Ещё одна представительница южной готики издала свой самый знаменитый роман «Сердце – одинокий охотник» в 23 года, получив звание вундеркинда. Зрелое произведение юной писательницы о неудачниках в маленьком городке Алабамы не разобьет сердце только тому, у кого его, в общем-то, нет. При этом в почерке Маккаллерс нет той жесткости О’Коннор, прямолинейности Фолкнера или эпатажности Капоте. Но заботливое повествование не смягчает удар южной готики по хрупкому душевному миру читателя – обнять коленки и плакать, они все такие.

«Азарт прошел, и ей стало тошно. Она пойдет работать в магазин стандартных цен, а ей этого вовсе не хочется. Ее будто обманом загнали в угол. И работа ведь не только на лето, а на много лет, – ей конца не будет. Стоит им привыкнуть к тому, что эти деньги попадают в дом, и без них уже не обойтись. Так в жизни устроено»

Сильвия Плат

Плат получила Пулитцера за свое поэтическое творчество, однако самым сильным и личным у нее получился единственный роман - «Под стеклянным колпаком». Вы наверняка много раз слышали о различных версиях «Над пропастью во ржи», выдать за нового Сэлинджера можно кого угодно. Но именно Эстер Гринвуд окажется ближе всего с Холденом Колфилдом. Попытка самоидентификации и борьба с ментальным заболеванием стали ведущей проблемой и в жизни самой Плат, не выдержавшей борьбы. И несмотря на то, что еще при жизни Сильвия решила отложить свои литературные стремления, чтобы помогать мужу, поэту Теду Хьюзу (который ей еще и изменял, а потом издавал посмертные сборники), слава все-таки пришла к женщине после гибели.

«Я чувствовала себя чем-то вроде беговой лошади в мире, в котором вдруг отменили бега»

Кэрил Черчилль

Мастерица постмодернистской драматургии Кэрил Черчилль – наша современница, играющая на поле Беккета и Ионеско. При этом англичанка как будто берет темы для пьес из утреннего выпуска новостей, описывая как политические кризисы, так и морально-этическую сторону клонирования. Ее интересуют тема реализации власти – на уровне семьи и страны. Будучи уже в почтенном возрасте, Черчилль продолжает писать, используя самые необычные и прогрессивные формы театрального искусства, вводя в пространство своих пьес исторических героинь, убийц и семь еврейских детей одинаково органично и актуально. И, правда, не более жутко, чем сама жизнь (и иногда настолько же понятно).

«Мы со всеми людьми на девяносто девять процентов состоим из одних и тех же генов. Мы на девяносто процентов состоим из тех же генов, что шимпанзе. Мы на тридцать процентов состоим из тех же генов, что салат-латук. Может быть, это тебя подбодрит? Мне очень нравится это насчет латука. Я ощущаю себя частью целого»

Комментариев еще нет

Последние обсуждения

Первая полоса

Все новости

Город Weekend

Афиша развлечений Краснодара с 27 марта по 9 апреля

Обзор самых интересных концертов и спектаклей – в материале "Югополиса".

Роман Матыцин

Люди Weekend

Счастливые пленники сцены

Театр существует столько, сколько существует человечество. Так что День театра, который отмечается 27 марта, не просто международный, а общечеловеческий праздник. Но есть у него и узкоспециальное значение. Это праздник «пленников сцены», которые считают узы своего плена счастливейшими из уз... Люди театра. Сегодня речь о них.

Люди Бизнес

Газоспасатели порта Тамань снова прошли аттестацию

Нештатное аварийно-спасательное формирование компании «ОТЭКО» (оператор морских терминалов в порту Тамань) прошло проверку на право ведения газоспасательных работ. Решение об аттестации приняла отраслевая комиссия Министерства энергетики РФ. Совместно с профессиональным аварийно-спасательным подразделением «ОТЭКО-ЦАСФ» добровольцы-спасатели несут круглосуточное дежурство в порту Тамань.

Елизавета Васильева

Weekend

Об устаревшем будущем: KGBT+ Виктора Пелевина

Называть Пелевина современным классиком или нет – решать вам, но нельзя не согласиться с тем, что раньше он ловко хватал дух современной ему России. Ох уж это «раньше», за ним и скрывается основная проблема последнего романа писателя KGBT+. Книга вышла осенью 2022 года и сразу устарела. Постарел и сам Виктор Олегович.

Город Weekend

Куда сходить и что посмотреть в Краснодаре с 13 по 26 марта

Афиша развлекательных мероприятий кубанской столицы – в обзоре "Югополиса".

Роман Матыцин

Ситуация Weekend

Дорожка цвета «шампань», ослица и предсказуемые триумфы: тихий и ламповый «Оскар-2023»

В ночь на 13 марта в Лос-Анджелесе завершилась 95-я церемония вручения наград Американской киноакадемии «Оскар», прошедшая в этом году без особых курьезов и сюрпризов. Чем запомнилась премия и почему главным триумфатором стал хулиганский боевик о мультивселенных – в материале «Югополиса»

Люди