Наконец-то все российские зрители могут познакомиться с «Барби». Фильм Греты Гервиг называют главной премьерой этого лета и даже года. В каком-то смысле так и есть: мы все его очень ждали. Но вот что именно мы получили? Есть ощущение, что даже сам фильм не может ответить на этот вопрос.

Самый ожидаемый фильм года?

Некоторые считают, что интерес зрителей к «Барби» – исключительно заслуга промокампании фильма. И правда, такого масштабного маркетинга, кажется, ещё не было в постковидной эпохе. Warner Bros. и Mattel постарались на славу: любимой куклой себя смогли почувствовать каждый и каждая благодаря нейросетям и коробкам от Барби в полный человеческий рост, установленных в зарубежных кинотеатрах. Сыграл и «Барбигеймер»-фактор: режиссёр Кристофер Нолан и предположить не мог, какую услугу окажет коллегам по кинобизнесу своим фильмом.

Грамотно опубликованные промоматериалы обещали нам чуть ли не главную метафору современности, едкую сатиру с блёстками. Да и сам каст фильма намекал на настроение «Барби». Загибаем пальцы: три актёра из «Полового воспитания», самого «нетоксичного» сериала последних лет, актриса из «Моего безумного дневника», шоу про ментальные проблемы и принятие себя, любимый всеми подростками нулевых Майкл Сера и любимый вообще всеми Райан Гослинг. Уже из такого состава кажется, что создатели фильма готовят что-то грандиозное, но для своих, миллениалов и зумеров, готовых бороться за добро и всеобщий комфорт.

И тут же вступает Марго Робби, ещё в середине 10-х годов решившая стать фемиконой. Актриса не просто исполнила главную партию в фильме, она принимала ярое участие в его продюсировании. В этом качестве она уже опробовала свои силы в женской супергероике «Хищные птицы» и оскаросной «Тоне против всех». Продюсировала она и «Девушку, подающую надежды», спорную, но очень конкретно проговаривающую проблему сексуализированного насилия картину. Марго Робби создаёт фильмы с яркими и сильными женскими персонажами, которые могут быть кем угодно, хоть арлекином-психопаткой, хоть агрессивной спортсменкой, хоть одержимой мстительницей.

Сама же Грета Гервиг, написавшая и снявшая «Барби», находилась на этапе выхода из лиги успешных, но новичков. Как актриса она заработала себе славу неяркой, но уверенной звезды инди-фильмов о старшем поколении миллениалов. Так, в её главной работе – фильме её нынешнего партнёра Ноа Баумбаха «Милая Фрэнсис» – Гервиг играет 27-летнюю неуклюжую, ранимую и очень обаятельную танцовщицу. Героиня ищет себя и большую часть хронометража не принимает тот факт, что надо бы уже начать взрослеть. Сценарий к «Милой Фрэнсис» Гервиг и Баумбах написали вместе, дуэтом они сочинили и «Барби».

Однако свои режиссёрские работы создательница фильма продумывала сама. Начиная с камерной «Леди Бёрд» о подростках начала нулевых Гервиг перешла к претенциозной экранизации книги Луизы Мэй Олкотт «Маленькие женщины». И если первый фильм получился очень личным (и снова о миллениалах), то во втором наблюдается беззубая претензия на фемвысказывание и киновизионерство. Гервиг высказывает свои взгляды слишком аккуратно, будто сразу просит за них прощения. И если где-то это может быть даже очаровательно, то не в случае обещанной сатиры, пусть она и с блёстками.

«Я всего лишь твоя самая любимая подружка Барби»

Гервиг и Робби находились под давлением сразу двух гигантских корпораций, одну из которых ещё и нужно прорекламировать как следует. У Mattel, в общем-то, всегда был неоднозначный имидж, но сейчас главный продукт компании и вовсе стал скорее идеей, чем прибылью. Барби освоила новые профессии, получила разрешение быть полной, низкой и высокой, посотрудничала с легендами поп-культуры. Но при этом она потеряла самое ценное – монополию на сердца девочек. А значит, очень большие деньги.

Проблема в том, что фильм Гервиг не внушает желание покупать. Точнее, внушает, но не маленьким девочкам, а старшему поколению миллениалок. Для них Барби – это не ностальгия, а незакрытый гештальт. Домик, машина или классный наряд для куклы не достался им в 90-е и нулевые, потому что их не купили родители. Но сейчас-то можно купить самостоятельно, что держит? Но для себя, а не для дочерей, ведь отношение современных девочек к Барби прямым текстом проговаривается ещё в первой трети фильма.

Создательницы картины, позиционирующейся лентой для всех, на самом деле знали свою целевую аудиторию. Это их ровесницы – женщины от 25 до 40 лет, немножко уставшие, матери и профессионалки, которым язык Гервиг может отозваться во многом потому, что они сами на нём говорят. Они выросли на «Маленьких женщинах», заканчивали школу одновременно с «Леди Бёрд» и взрослели с «Милой Фрэнсис». И гендерные проблемы, буквально проговариваемые устами Глории, работающей матери, не чувствующей своей ценности ни в семье, ни в офисе, актуальны именно для этих зрительниц. Пока девушки борются с потреблением, загрязнением и корпорациями, женщины просто хотят, чтобы от них отстали.

С другой стороны, Гервиг и Робби метят и в партнёров своих зрительниц. Парни и мужья миллениалок, их ровесники, не такие уверенные и маскулинные, как их старшие братья и отцы, но при этом более зажатые, чем их младшие братья и сыновья.

Кажется, единственный взрослый в Барбиленде – Аллан, не принимает установленный Кенами «патриархальный» режим, но не хочет разбираться с этим и пытается бежать. Сами Кены – не дети, а растерянные парни без достижений, хватающиеся за первую возможность почувствовать свою ценность. Место в мире не так просто найти, особенно когда никто не считает тебя важным. И мужчинам, и женщинам.

Поэтому именно Кен в исполнении Райана Гослинга стал звездой «Барби». Его не любят и не ценят, он не чувствует себя ни уверенным, ни способным. Единственное, на что, как ему кажется, он способен – быть парнем Барби. И неважно, хочет он этого на самом деле или нет, если у него это не выходит, значит, он ни на что не способен. Как тут не вспомнить о героине «Милой Фрэнсис», безнадёжно добивающейся профессии танцовщицы, просто потому что таков был план? На самом деле, у героев Гослинга «здесь» и Гервиг «там» настолько много общего, что уже начинаешь сомневаться, что Барби главная в своём фильме.

Но гендерную ситуацию в Барбиленде нельзя назвать перевёрнутой. Всё население этой волшебной страны – дети, но девочки, беря пример со своих матерей, ведут себя покровительствующе по отношению к мальчикам. Это не реальный сексизм, это правила игры. И поэтому «патриархат» Кенов тоже игрушечный, с шубами и лошадями. Барби могут его так легко победить только по одной причине – он ненастоящий. Мальчики заигрались, теперь пора по домам.

В переводе на взрослый

Проблема в том, что как фильм «Барби» теряется сам в себе. Вроде определились с аудиторией и её гештальтами, шутки для них написали, роскошный музыкальный номер поставили. Но сюжетно фильм совсем не вписывается в жанр кино для мам и пап. Сначала нам выдают играющую на абсурде сатиру для 20- и 30-тилетних – Барбиленд. Потом мы попадаем в реальный мир, который похож на мультфильмы Pixar для самых маленьких: трогательные зарисовки на тему «Как быть человеком», карикатурные корпоративные злодеи (но не очень злые, это же Mattel) и совершенно детские погони. Затем мы отправляемся в фильм для 40-летних: шутки в стиле «Да, у меня были отношения только с твоим папой» и ребёнок, которому очень не нравится, как себя ведёт мать. А потом начинается типичный «супергеройский» блокбастер, только вместо финальной битвы – финальная манипуляция.

Фабула «Барби» чересчур простая, но не совсем понятная. При обилии проговариваемых шуток и абсурдных отсылок лента совершенно никакая с точки зрения комедии положений. Ну вот представьте, если убрать весь сюжет и оставить только юмор, станет ли он менее смешным? Нет (и не только потому что он настолько прекрасен, что его ничего не испортит).

Сценарий просто не работает. И из-за этого главная героиня, о которой, в общем-то, и должен быть фильм, вызывает очень смешанные чувства. Барби – далеко не заявленная фемикона, она даже не положительный персонаж. У неё нет чёткого характера, её сюжетообразующие решения толком не мотивированы. А из-за того, что создательницы фильма стесняются открыто сказать, на какой они стороне в борьбе за гендерные права, главная героиня и её подруги ещё и чуть ли не дискредитируют гендерное равноправие как таковое. Действительно, кому оно нужно, это всеобщее избирательное право?

И во всём фильме так. Гендир Mattel высмеивается так аккуратно, что ладно уж, пусть решает, чем должны играть девочки, а потом щекочет коллег. Кенов лишим домов и каких-либо прав, ведь все куклы равны, но некоторые равнее. А проблемы женщин в реальном мире сводятся только к навязываемым стереотипам, конечно же. Заявленной «нетоксичностью» даже и не пахнет. Все жители Барбиленда далеки от доброго и комфортного сосуществования как до переворота Кенов, так и после.

В итоге хочется только оскорбиться, но не столько плохо проработанной повесткой, сколько плохо проработанным сценарием. Ведь сам по себе фильм сделан очень здорово: неплохой саундтрек (точнее, его ретрочасть от Синди Лаупер до Indigo Girls), отличные шутки, достойная режиссёрская и художественная работы. И очень обидно, что такая яркая, творческая и качественная обёртка принадлежит фильму, который сам теряется в своём сюжете. Потрясающие задумки просто остаются набором классных идей, которые работают сами по себе, но не в контексте ленты.

Есть ощущение, что если Warner Bros. попросит Гервиг снять сиквел и посвятить его Кену, он выйдет куда удачнее. Накаченный и загорелый блондин заслуживает продолжения своей истории, и здесь заслуги Гервиг не признать просто нельзя.

Заглавное фото - кадр из фильма "Барби" / Warner Bros.