Период разобщения в социуме всегда подталкивает к просмотру чего-то объединяющего или хотя бы намекающего на такую возможность. Кажется, что с этой функцией, доставив притом массу эстетического удовольствия, может легко справиться совершенно летний и очень чудаковатый фильм Игоря Апасяна. «Граффити» он снял по собственному сценарию ещё в 2005 году. Будто предвосхитив смену общественного дискурса с пелевинского поиска национальной идеи – из «Generation П» – на попытку сформулировать, что же нас, таких разных, объединяет – из путинского выступления 2012 года. Того, после которого в совершенно разных коннотациях в обиход вошло слово «скрепы». Притом лента недвусмысленно намекает на то, что те самые скрепляющие элементы нужно искать вдали от столиц, а настоящего, чувствующего жизнь художника скорее сформирует не Италия, а «красивая русская Мухосрань».

Именно в такую Мухосрань и отправляется герой, который проживёт там лето, действительно оборачивающееся для него настоящей и совсем не маленькой жизнью, в которую войдут причудливые обитатели глубинки, а временами и настоящая сильная и необъяснимая «русская хтонь». За небольшой временной промежуток отстранённый от практики в Италии студент-художник и сможет сформулировать опыт, скрепляющий всех представителей небольшой деревеньки, полнящейся чрезвычайно колоритными образами.

Несмотря на драматичность этого ответа, фильм не запоминается как исключительно тяжёлый: в перечне жанров комедия значится не зря. Эта летняя «маленькая жизнь» становится для Андрея (так зовут главного героя) чем-то сродни лета для Дугласа из «Вина из одуванчиков». Кстати, именно Апасян в 1997 году создал такую тёплую и театральную экранизацию брэдберевского романа. Художник-дипломник же взрослее того мальчугана. Потому уже совсем не детские, а по-библейски монументальны и стороны жизни, которые ему предстоит постичь.

Картинка буквально пахнет летним маревом, масляными красками, сухой травой, старым автобусом, дешёвой водкой и нехитрой закуской. Именно потому по-настоящему погружает в атмосферу очень живой деревни, которая, будучи затерянной на карте, сама позволяет многое найти герою. А главным проводником его становится ни много ни мало Екклесиаст, предрекающий себе смерть от гангрены жопы, которого в деревне все ласково зовут Клизей.

Ещё одна история о получении жизненного опыта. Опыта, отличающегося от общепринятого, и формирующего совсем уж неокрепшую детскую психику. Героями картины становятся члены норвежской семьи, переезжающие в маленький городок. Только вот семья совершенно необычная – во главе неё рыжебородый здоровяк, которого хочется определить как хиппи чрезвычайно левых политических взглядов. Он считает, что кола – это чёрная кровь капиталистов, а рождество отмечает, украсив стол и жилище бананами – в знак признания эволюции с «обезьяньим» прошлым человека.

Мальчик Николай оказывается зажат в сдавливающие его сознание тиски, где с одной стороны на него давит взросление в новом городе, а с другой – гибель матери и глубочайшая депрессия отца, на фоне которой младшего брата к себе забирают родственники. Таким образом отец и сын остаются один на один в ситуациях, требующих от них взаимной поддержки друг друга. И огромную роль в этом процессе играет умение слушать, принимать чужую точку зрения. Так и отец семейства Мангус сначала не готов понять увлечение музыкой Sex Pistols становящегося хулиганящим панком сына. Однако позднее принимает казавшуюся шумом музыку, энергетика которой напоминает ему протест дадаистов, бывший частью культурного кода его поколения. И именно такое, казалось бы, простое, но нечасто встречаемое понимание родителями природы «бунтарства» их детей, осознание того, что они сами прошли такой же путь, приводит к гармоничному развитию отношений героев. Вместе они проживают нахлынувшие на них вызовы.

Важной мыслью фильма является рефлексия на предмет бунтарства как детей, так и взрослых. Умение слышать выходит на первый план в своей способности погасить конфликт в зародыше. Как это происходит с митингом детей «против родителей», в котором смеющиеся мама и папа начинают сами принимать участие.

На фоне того, что в России официально запретили к распространению легенду артхаусного кино – фильм «Зелёный слоник», хочется сказать: «Не слоником единым». Градус безумия в ленте Дмитрия Васильева «Колобаха» будет местами даже похлеще. Только выражается оно в ставке не на отвращение, а на экстравагантность сюжета и просто неимоверный, а подчас и дико смешной гротеск.

Зритель с первых кадров переносится в Россию, пребывающую в состоянии ядерной зимы. Телевидение напоминает зрителям о том, что ампутацию отмороженных конечностей не стоит производить самостоятельно, а американские продукты содержат в себе лезвия и толчёное стекло. Стилистка подачи смешала в себе наборы стереотипных образов и довела их до максимально гиперболизированного сюра.

Выступающие основным антагонистом России США представлены сборищем абсолютных злодеев и алчных наркоманов, победивших в ходе вооружённого конфликта и живущих сейчас в тепле. В их зле и разложении (да-да, отсылка именно к «разлагающемуся Западу») находится место даже франкенштейновским опытам. В то же время на другой, холодной стороне земного шара учёные (которых по модели подачи хочется назвать советскими) бьются над вопросом поиска оси, поворот которой может изменить климат на планете.

Тут вообще сплетается всё: и образы советской пропаганды, и отсылки к киноклассике, и почти сказочные персонажи. Однако зрелище это всё же не для слабых духом. Нужно не забывать, что это настоящий малобюджетный артхаус, к которому некоторым стоит быть готовыми морально: и к картинке, и к сюжетным ходам. Однако прорвавшиеся через набор безумных образов наверняка получат удовольствие от истории, а главное – узнают, где находится Колобаха.

Когда погибшего позднее в ЦАР Александра Расторгуева спрашивали, зачем он на пару с Павлом Костомаровым снял ленту «Я тебя люблю», повествующую о далеко не самых приглядных героях спальных районов, он, будучи журналистом и документалистом, ответил: «Для того, чтобы они были представлены в культурном поле». Режиссёр был убеждён, что кино должно показывать не только парадную часть истории, общества, человеческого нутра. А должно беспристрастно переносить на экраны действительность с документальностью «Человека с киноаппаратом» Дзиги Вертова и упорством «Срока», который он снимал с тем же Костомаровым и Алексеем Пивоваровым.

Тут нужно отметить, что мы снова немного хитрим и под видом одной рецензии советуем сразу два фильма: «Я тебя люблю» и «Я тебя не люблю». Это две части несостоявшейся трилогии. Оба фильма построены по достаточно классической уже схеме: в руки к героям попала камера, которой они и начали фиксировать кусочки своей жизни. Но отличие работ Расторгуева и Костомарова от подобных картин в том, что они отобрали (буквально) по объявлению ребят, которые никогда не играли в кино, наметили им сюжетные ходы и планы сцен. А далее во многом последовала настоящая импровизация героев – простых парней и девчонок из спальных районов, которых играли наконец те, кому не нужно было из себя их изображать. Задуманные как полудокументальные фильмы получили таких же, наполовину документальных, героев.

Картины хороши как по отдельности, так и в качестве частей получившейся дилогии. Содержат ненормативную лексику, сцены курения и распития алкогольных напитков – как и жизнь вокруг. Дают представление о согражданах. А повествуют ленты о любви, которой покорны не только все возрасты, но и разные социальные классы.