Один из ключевых медиаменеджеров страны рассказал «Югополису» о том, какое будущее ждет российскую журналистику.

— Что важнее — твердые принципы или чувство ответственности за коллектив своего СМИ. В частности, речь о вашей критике «Эха Москвы» и Алексея Венедиктова за исполнение предписаний Роскомнадзора? Нормально ли, что вообще возникает такой выбор?

— Если у коллектива тоже есть какие-то принципы — то есть это коллектив людей, которые не случайно в этом цехе, — он не нуждается ни в чьей ответственности. Он готов встать и уйти, если ему не дадут работать по правилам.

Я недавно видел два таких ярких случая — в украинском Forbes и в «Ленте». А когда главред или собственник говорит, что он за кого-то будет отвечать, — вот русские жители Киева правильно говорят Путину: мы, чувак, не нуждаемся в твоей защите, мы сами как-нибудь.

— Будет ли российский бизнес в обозримом будущем вкладывать средства в независимые СМИ? Что должно произойти, чтобы он стал это делать?

— Не будет, конечно. Для этого надо, чтобы был независимый бизнес, который не дрожит, как осиновый лист, в ожидании прихода какой-нибудь силовой структуры или госкомпании.

— Из ваших слов следует, что никакого социального запроса на существование независимой журналистики в нашей стране нет. Бизнесу она не нужна, читатели и зрители более или менее спокойно следят за закрытием независимых СМИ. Нужен ли для честной журналистики такой запрос? Вы, к примеру, верите в то, что «Дождь» еще сможет выжить?

— Почему же, запрос есть, но со стороны довольно небольшого числа людей. Может быть, нескольких сотен тысяч, максимум миллиона. И пока эти люди не готовы платить значимых денег за доступ к качественной информации. Зрители «Дождя» заплатили 1000 рублей, подали милостыньку и гордятся собой. Я плачу за подписку на Financial Times $300 в год, и мне кажется, что это еще дешево.

В выживание «Дождя» в нынешних условиях я не верю. Это дорогое производство, и без доходов оно существовать не может. Разве что какой-нибудь эмигрант даст денег из благотворительных соображений. Возможно, когда независимых СМИ не будет или их останется ровно полтора, придет осознание, что за них надо платить — не кидать подачки, а платить за контент, потому что он нужен.

— Остались ли для вас в России моральные авторитеты?

— Никогда об этом не задумывался. Не понимаю, зачем бы они мне были нужны. Знаю, что наше ремесло здесь еще практикует несколько сотен честных людей, и это неплохо — есть страны, где и столько не наберется. А что касается авторитетов: странно ориентироваться на личности, когда есть правила. (Свои правила журналистики Леонид Бершидский описывает в книге «Ремесло», доступной, в частности, на Bookmate).

— Что вы думаете о региональных российских медиа? Больше ли у них возможностей для свободы действий или наоборот? Знаете ли примеры действительно независимых региональных СМИ? В недавних рассуждениях о кризисе отрасли и увольнениях в столичных СМИ хедхантер Алена Владимирская предлагала в качестве выхода уехать в регионы — там, мол, вас примут на руководящие позиции. Вы считаете это действительно выходом?

— Я, к сожалению, не имею возможности следить за региональными СМИ: я родился и живу в Москве, и мне повезло, в том смысле что центральные СМИ — это мои региональные. Недавно я встречался с представителями региональной прессы на одной большой тусовке в Сочи и понял, что большая часть из них живет на субсидии местных администраций. Это к журналистике отношения не имеет совсем. Но были и те, кто свои районные газеты выпускают с прибылью: подписка и объявления покрывают небольшие расходы на производство. Таким людям я завидую: в Москве не так уж много подобных примеров.

Насчет переезда из Москвы в регионы: на руководящие позиции, может, и возьмут, и будешь гнуть спину на «Единую Россию» хуже, чем в каком-нибудь ТАССе. Если и ехать в какие-то другие города, то с флибустьерскими планами открыть там прибыльные независимые СМИ. Это может быть славная охота, только опасная.

— В последние недели вы много пишете об Украине, довольно нелестно отзываясь о ее нынешних лидерах. У вас есть опыт жизни и работы в Украине, и, исходя из него, как вы считаете — сегодня там именно то правительство, которого заслуживает этот народ? Есть ли среди лидеров Майдана вменяемые люди, которые действительно могут привести страну в Европу?

— Партия «Батькивщина», политическая сила Юлии Тимошенко, уже была у власти после «оранжевой революции» 2005-го, и, по сути, своей некомпетентностью и коррупцией привела к избранию Виктора Януковича президентом в 2010 году. Сейчас эту партию представляют и премьер, и и.о. президента Украины, и некоторые министры, например, министр внутренних дел Арсен Аваков, неспособный обеспечить порядок на улицах даже в Киеве.

Министра обороны назначили по квоте крайне правой партии «Свобода» — и посмотрите на преданных этим министром украинских военных в Крыму, которые за все время противостояния не получили ни внятных приказов, ни ясных гарантий эвакуации. Так что это так себе правительство. Но в его экономическом блоке есть приличные люди, например, министр экономики Павел Шеремета или специалисты из частного сектора, пришедшие сейчас в налоговую и таможню. Это вполне европейские люди. Вопрос в том, смогут ли они что-нибудь сделать в условиях расшатанного правопорядка и политического контроля со стороны «Батькивщины».

— Насколько может быть влиятелен экономический блок с таким и.о. президента, премьером и силовиками? У Путина в команде тоже были и Илларионов, и Кудрин.

— Ну, Илларионов был недолго, и хорошо. Кудрин сделал свое дело: стабилизировал государственные финансы, накопил ресурсы, которые сейчас уже без него бездумно проматываются. В любом, самом гнилом правительстве хорошие экономисты могут принести пользу.

В нынешнем украинском кабинете такие есть, но что у них получится, пока непонятно: Путин полностью дестабилизировал то, что осталось от Украины, и теперь нужно время, чтобы ситуация несколько успокоилась и власть хотя бы взяла страну под контроль — если, конечно, она на это вообще способна.

— Как вы считаете, Крым — помимо того, что это статусная вещь для президента Путина, — сможет ли когда-нибудь стать для России не дотационным? Как курорт, например.

— Разве что в отдаленном будущем и при другом режиме. Сейчас его будут накачивать деньгами, чтобы сделать из него путинскую витрину.

— Что сейчас происходит с украинскими СМИ? Некоторые коллеги высказывали надежду, что там-то и останется простор для русскоязычной свободной прессы.

— Ну там сейчас нет рекламного рынка, он умер. Нет также достаточной стабильности для инвестиций. Вот вернется все это — и, возможно, появится какая-то полянка. Но я говорю — возможно. В прежние времена про свободу прессы там не понимал почти никто из издателей. Будет ли что-то меняться сейчас — увидим.

— Как скоро, по вашему мнению, борьба с «национал-предателями» в России перейдет от деклараций в практическую фазу?

— Это вам к астрологу.