Директор «Девятого канала» Анна Минькова рассказала «Югополису», зачем она устраивает ребрендинг, почему не считает ГТРК «Кубань» конкурентом, куда идет бюджетное финансирование компании и почему она зарегистрировалась на Фейсбуке.

— Анна, у меня ощущение дежавю. Кажется, только что «Югополис» брал интервью у бывшего директора Дмитрия Никифорова, который объяснял, зачем телерадиокомпании НТК нужно сменить бренд на «Девятку». И «опять – двадцать пять». Вернее, 24: новое название — «Кубань-24». Зачем вы снова меняете название, баламутите народ?

— Никогда не поздно меняться в лучшую сторону. Ребрендинг – это история о том, что мы, наконец, будем себя идентифицировать с нашим регионом. Почему нужно было это сделать? Сегодня потребитель получает телепродукцию не только в эфире, но и с помощью всевозможных спутниковых операторов – Триколор, НТВ плюс и т.д. Там в меню немало региональных каналов. Многие названия понятны – «Подмосковье», «Грозный». Но есть и такие, которые не дают возможности понять, откуда они.

— Кстати, там кроме «9 Орбита» есть еще «9 Волна».

— Вот и я о том же. Поэтому для нас это принципиально: потребитель сразу должен понять, откуда вещает канал, о чем он. С новым брендом все будет предельно просто – это локальный региональный канал о Краснодарском крае.

— Но у нас уже есть канал о Краснодарском крае – ГТРК «Кубань».

— В пакете спутников его нет. Есть канал «Россия». Вы включаете его, а там идут вести Москвы, но вестей с Кубани нет. Местное «окно» действует только для эфирных телевизоров и то в очень ограниченное время. Все, что у них есть, – это несколько выпусков новостей.

— Но в любом случае они вам конкуренты?

— Нет, о конкуренции говорить не приходится: мы не в равных условиях. У ГТРК «Кубань» всегда остается ключевое преимущество – вещание на второй кнопке. Но это и беда. Потому что у них мало эфирного времени. Там много талантливых ребят, которые хорошо работают. Но они ограничены жестким хронометражем, в который надо уложить все и еще попытаться на этом заработать. Нет, они нам не конкуренты. У нас условия намного лучше.

— Ладно. А что означает цифра 24 в названии?

— Это очень просто. Мы не работаем с сетевым партнером, у нас собственное программирование 24 часа в сутки. Для нас было важно это подчеркнуть. Так и родилось название «Кубань-24» . Мы хотим сегодня донести до зрителя, что меняемся, прежде всего, в программировании. Если в начале года количество собственных программ занимало всего 9% эфира, все остальное – покупной продукт, то с 1 октября у нас собственные программы будут занимать 70% эфира.

— Можно менять концепцию, делать новые программы, но зачем все время менять название? Мне это напоминает периодическое перекладывание тротуарной плитки в Краснодаре…

— Для компании, которой 15 лет, изменения происходят не так часто, можно себе такое позволить. Вот вы скажете: наверное, в самом начале надо было все продумать раз и навсегда. Но как это? В разные годы существовали разные задачи, меняются руководители, и новые команды предлагают другие концепции развития. Я в этом не вижу ничего ни сложного, ни плохого. Как и в смене тротуарной плитки в Краснодаре, кстати говоря.

«Девятка» себя заявила в привязке к существующему контенту: огромное количество сериалов, индийских фильмов и т.д. Сейчас программный продукт будет полностью другой. Наша задача - акцент на локальность. Сделать канал о Кубани. О людях, живущих в крае. О том, что их волнует. Посмотрите, что происходит. Сегодня каждый регион хочет себя идентифицировать. Вот появился канал «Москва–24». А раньше был - «Столица». И тоже можно было бы сказать – что плохого в названии?

Но сейчас другая динамика. Время брендов. В последнее время очень много вложено сил и средств в бренды «Кубань», «Краснодарский край». Новое название канала будет понятно всем: и жителям края, и инвесторам. Первое место по потреблению информации должны занимать местные новости. Это то, что касается моего города, моей станицы. Потом – что происходит в моей стране. А потом – в мире. У нас же вся система поглощения информации действует с точностью до наоборот. Мы сначала узнаем, что в мире: охаем и ахаем (хорошо бы, чтоб в Америке было совсем плохо), потом – в стране, а потом только интересуемся региональными новостями. А во всем мире по-другому. Локальные новости всегда на первом месте.

Вот мы и хотим заложить новую традицию. Такую задачу мы сами перед собой поставили. Посмотрим, как она будет реализовываться.

— Не боитесь разочаровать зрителей?

— Мы осознаем, что когда некоторые зрители включат телевизор и не увидят индийского кино или каких-то сериалов на нашем канале, это может вызвать раздражение. Но они смогут посмотреть этот продукт на узкоспециализированных каналах, их сейчас очень много — «Индия ТВ» и т.д.

— Есть ли для силы и возможности создать оригинальный местный продукт? Я переключаю региональные каналы на Триколоре. Все они лепятся одинаково: новости, национальные песни-пляски и сериалы, которые кочуют по всем каналам.

— На самом деле так и должно быть. Информация, локальные новости, песни – пляски, программы о культуре, трансляции местных концертов – это в самом деле очень интересно аудитории.

— Какая она, ваша аудитория? Учредители ставили перед компанией задачу увеличить долю телесмотрения. Три года назад Дмитрий Никифоров заявлял «Югополису», что «идет охота на мужчин, людей с активной жизненной позицией, средний класс, который чего-то добивается в жизни». Ну, и что на сегодня? Выполнены эти задачи?

— При огромном количестве «мыла» мужчин не может быть много по определению. Доля для регионального канала у «Девятки» сегодня очень приличная. Но мы ставим себе задачу увеличить совокупную аудиторию. Новая концепция вещания позволит остановить снижение показателей охвата телезрителей, наблюдавшееся в последние годы. Это проявлялось в сокращении числа зрителей, смотревших канал.

Для нас важна аудитория, которая смотрит выпуски новостей в течение всего дня. Мне бы хотелось, чтобы аудитория была гораздо моложе, чем сейчас. Мы ее хотим «омолодить» за счет смены программного продукта. Темп канала будет другой – как и динамика жизни.

— Какие новые программы появятся с 1 октября?

— Основа эфирной сетки – новости. Они станут выходить каждый час.

— Что для вас хорошая новость?

— Не вижу разницы в понятиях «хорошая» или «плохая» новость. Новость сама пор себе нейтральна. В оперативной линейке будем много внимания уделять пробкам, которые стали, к сожалению, неотъемлемой частью нашей жизни.

— Разве интересно жителю Новомышастовской смотреть сюжеты о пробках в Краснодаре?

— Да, интересно, все ездят в Краснодар по делам. К тому же у нас будет информация по Сочи, Новороссийску, Геленджику, Анапе, другим городам. Мы будем получать всю картинку с камер видеонаблюдения всех крупных городов.

На новостной стержень нанижем другие короткие программы: «Артефакт» (это афиша дня), «Интернет-news», «Автофакты», «Деловые факты» и т.д., усилим линейку спорта. Будет много экспертов, которые станут анализировать сегодняшнюю жизнь, обсуждать острые проблемы: «Факты. Мнение», «Специальный репортаж», «Горячая линия». «Сочи-постфактум» - это программа о том, что происходит в Сочи после Олимпиады. Запустим цикл просветительских, познавательных и развлекательных программ. Еще будет весенний сезон, когда появится ряд серьезных больших, в том числе игровых и семейных проектов.

И еще одну задачу мы перед собой поставили – сделать самый крупный мультимедийный информационный портал на юге. Сегодня эта ниша свободна. Это будет ТВ, весь прямой эфир, архивы всех программ, радио и новости. Он будет рассказывать о жизни региона. С 1 октября Артем Беседин возглавит этот проект. Интернет-редакция – такой локомотив, станет аккумулировать пул инфоповодов, главных тем, которые забираются и отрабатываются под картинку на телевидении либо звукоряд на радио разными дирециями и выдает информационную картину дня.

— А что – «кина не будет»?

— Мы запустим старое, доброе советское кино и российские сериалы. Уже договорились о закупке этого продукта.

— «Сваты»?

— С удовольствием запустила бы и «Сваты», если б было можно. Проблема в том, что сегодня лицензионные права на многие качественные сериалы вырвать у федералов практически невозможно. Федеральные каналы имеют исключительные права на качественные фильмы, которые не транслируются в течение многих лет. Региональщики, даже имея деньги, не могут купить этот контент. Исключительные права на тот же сериал «Сваты» один из федеральных каналов приобрел на 10 лет вперед. И он не собирается их уступать. И не подходите!

— Вы уволили много людей при перегруппировке сил?

— Мы провели небольшую оптимизацию. Но по большому счету это мало кого задело, во всяком случае, по ключевым параметрам. Екатерина Давыдова остается вести новости. Наталья Клещева, Ксения Ермолаева — в новостях. Алексей Власов, который вел «Такую жизнь», сейчас взял проект о путешествиях «Главный маршрут». Юрий Степанов будет работать над документальным кино, что большая редкость на региональном телевидении. Денис Сопов тоже будет заниматься документалистикой. Оксана Кочура занимается своим проектом. Останется в новой сетке и любимая программа «Трое в гетрах» вместе со своей командой.

— А Трегубов?

— Андрей пока не нашел себя в новой концепции. Мне жаль. Но это всегда выбор каждого. У Андрея много предложений. И он сам выбирает, что ему интересно делать, а что нет. Но если он вернется, я всегда скажу welcome.

— Будете ли вы приглашать заезжих звезд из столиц?

— Я за то, чтобы их самим выращивать.

— А потом они вам скажут: «До свиданья», как это часто происходит. И уедут в Москву, научившись здесь всему. Почему так происходит?

— Это такая судьба регионального ТВ, и я к этому отношусь нормально. Но появилась сегодня и другая интересная тенденция – возвращаются те, кто уходил с компании. Вернулась Анна Тур, Татьяна Паук приехала из Москвы. Даша Кумунджиева из «Олимпстроя» вернулась в компанию в роли главного продюсера дирекции информационного вещания.

— Почему вы тогда молчите о ключевой фигуре — генеральном продюсере Ждане Тихонове, бывшем до последнего времени руководителем городского телеканала?

— Я его спросила: «Придешь ко мне работать?» Он говорит: «Зачем?» Я говорю: «Мы будем делать «Кубань-24». И он загорелся. Так поступают люди, которые по-настоящему любят свою профессию.

— Ну, с «России-24» (сетевой партнер МТРК «Краснодар) легко перейти на «Кубань-24». Хоть в цифрах не запутается…

— Нет, дело в том, что на МТРК «Краснодар» тоже ведь мало своего эфира, где можно «разгуляться». Так всюду, где есть сетевой партнер. А у нас – простор.

— А есть люди, которые сказали «нет» в ответ на ваше предложение?

— Да, есть. И я их понимаю. Здесь сейчас самая пахота. Не всем это по душе.

— Кого бы вам хотелось пригласить из старой команды, из «Девятки»?

— Я предлагала остаться Нине Шилоносовой. Но уйти – это был ее выбор. Думаю, она без работы не останется. Это очень профессиональный человек. Мне жаль, что компанию покинула Олеся Уварова, сильный, продвинутый и современный менеджер. Мне бы хотелось с ней работать. Но она ушла на повышение – возглавила МТРК «Краснодар» и забрала с собой часть людей. Это нормальное явление – миграция кадров, когда идет формирование команд.

— Сколько человек работает в компании?

— Около 400. Это, пожалуй, самая сильная и профессиональная команда из всех региональных компаний.

— И недешевая. Вот мы и подошли к «сладкому» - финансам. Не жалко 7 миллионов на ребрендинг отдавать? Это что – столько стоит?

— Мне вот так и хочется сказать: нет, гораздо больше. Значительно больше. На самом деле мы планировали эти средства потратить на новое оформление канала, так сказать, «одежку». Нашли исполнителей в Москве. Цены приемлемые. Но конкурс не состоялся. Была всего одна заявка и не были выполнены все условия. Поэтому блюстители семи миллионов могут вздохнуть свободно – мы сэкономили. Будем эту работу выполнять сами. Вот такая история…

— Нет, ну, серьезно. Вопрос финансирования НТК всегда вызывает у одних раздражение, у других – неподдельную зависть. Это ж какие деньжищи - только в прошлом году – более пятисот миллионов рублей.

— А у меня вызывает раздражение, когда люди начинают считать деньги в чужом кармане…

— В нашем, Анна! Мы же все скинулись на этот «карман». Это наши налоги, бюджетные деньги, которые ушли компании в виде финансирования.

— Заполнить 24 часа эфира собственным контентом – это очень затратно. Телевидение вообще штука дорогая. Одна камера стоит полтора миллиона рублей. А таких камер только в службе новостей должно быть не меньше 15-ти. Мы привыкли, что за телевидение платить не надо. Это такая постоянная опция, которая есть и никуда не денется. Но ведь телевидение в обществе выполняет еще и социальную функцию, и политическую, и коммуникационную. Поскольку за ТВ не платим, как в некоторых странах, то можно и скинуться. Мы работаем для зрителей.

В прошлом году, как сообщали «Ведомости», федеральные каналы потратили только на развлекательные шоу 45 миллиардов рублей. Сегодня производство проекта «Голос» на Первом канале стоит больше, чем вся наша компания с потрохами. Что касается нашего бюджета, то третью часть его мы вообще не видим – платим радиопередающему центру за то, чтобы наш сигнал приходил в хутора и станицы Кубани. Еще часть средств уходит на покупку контента. А средняя зарплата на канале не такая уж и высокая – 30 тысяч рублей, даже ниже средней по Краснодару.

— Вы будете просить еще денег на «перезагрузку»?

— Нет. Бюджет компании остается тем же. Но производить мы будем в пять раз больше. Снизим количество зарубежных закупок, оптимизировались и за счет этого перенаправим деньги на выпуск собственных программ.

— Вы в свое время были пресс-секретарем губернатора и мэра Краснодара – это помогает или мешает в сегодняшней работе? Вас ведь многие воспринимают как человека от власти.

— Опыт, который я там получила, для меня очень важен. Я очень хорошо знаю систему. Более того, я участник этой системы. И вижу ситуацию не так линейно, как некоторые мои коллеги. И заявляю совершенно ответственно: никаких объятий с властью сегодня у руководителя СМИ не существует.

— Да? А что это тогда? Курирование?

— Назовем это договорными отношениями. У каждого, в том числе руководителя СМИ, есть свобода выбора, как себя вести с властью. И все по-разному строят отношения. Но! Власть вообще сегодня стала реально иной, чем, например, несколько лет назад. Не могу понять этот плач журналистов по поводу несвободы. Кто-то кого-то мучает телефонным правом? Слушайте, этого давно нет. Сегодня в век распространения интернета власть уже ничего не может скрыть. Это невозможно.

Другое дело, мы можем предъявлять к власти претензии в том, что она порой не успевает оперативно реагировать на какую-то информацию. Чиновники должны быть более открытыми, чаще и больше комментировать сложные ситуации. Понимать, к чему приведет распространение той или иной информации. Сегодня в этом плане власти намного сложнее. А нам, журналистам, стало работать намного проще. Сегодня у каждого есть возможность получать информацию из любых источников – монополии на информацию нет.

— Часто ли вам звонят чиновники и о чем-то просят? Вам хватает сегодня свободы?

— Меня губернатор просил только один раз – показать матчи КХЛ, если это возможно. Но мы и так это планировали делать. Кто-то считает, что глава края не должен об этом просить? Или он лично для себя это попросил? Мне никто не звонит и не говорит: почему вы показываете этот сюжет, а не тот. У нас полная свобода. И власть тоже меняется, подстраивается под запросы общества и становится более современной.

Нет, это не церберы, которые сидят и круглосуточно обзванивают все СМИ с целью их контроля, как себе это некоторые представляют.

— Оппозиционный политик Алексей Навальный предложил считать термин "кубанская журналистика" собирательным названием "для всего того ада, что происходит в зомбоящике". Вы как относитесь к понятию «кубанская журналистика»?

— Я вообще ко всем понятиям со словом «кубанское» отношусь хорошо.

— На Кубани работают более 500 СМИ, нужно ли нам так много?

— Ну, они же живут как-то, почему нет? Каждый листочек дополнительной информации – я за это. И пусть рынок все расставит на свои места, а не чье-то желание, кому работать, кому нет.

— Но они же не в рынке, а почти все – на госбюджете. Возможно ли сегодня существование без господдержки качественного самодостаточного рыночного проекта?

— На сто процентов - нет. Но рано или поздно мы к этому придем. А с другой стороны, это же наши коллеги-журналисты. Они же что-то производят, это занятость, их же обучают на наших факультетах…

— Как тут не вспомнить любимое: «Не писал стихов, и не пиши – лучше погуляй и подыши». То, что некоторые СМИ производят, может, лучше искусственно, за счет государства не поддерживать?

— От того, что погуляешь и подышишь жизнь легче не станет. За это не платят.

— Можно выбрать более полезное дело – посыпать дорожки солью, чтоб люди в гололед не падали. Но я о том, что профессия девальвируется - нет реальной конкуренции и рынка. Всех жалко. За счет бюджета.

— Сегодня достаточно много СМИ, которые вообще ничего не получают из бюджета. Но они же как-то живут и говорят все, что хотят сказать. И на них есть спрос.

— У вас нет в планах делать политическую программу или ток-шоу? Давать всем трибуну, возможность представить альтернативные точки зрения.

— Нет необходимости и смысла. И нет никакого запроса на это, я считаю. Мы никогда не сделаем это качественно, зачем устраивать колхоз? Это будет выглядеть дешево и примитивно. Мы будем поднимать то, что подъемно.

— Вы недавно зарегистрировались в Фейсбуке. Но ничего не постите, не лайкаете.

— А что это?

— Вот видите, совсем не по-фейсбучному как-то себя ведете…

— Мне важно иметь возможность читать ленту и анализировать весь спектр информации, в том числе и отсюда. Я стала общаться с людьми, которых даже не знаю. Они мне пишут. Я им отвечаю, таких людей очень много. Еще один канал коммуникации.

— Если завтра ваш подчиненный начнет активничать в Фейсбуке и высказывать точку зрения, которая не совпадает с линией компании, вы как-то его приструните?

— Никакой особой активности в соцсетях я не вижу. Если переписываются пять — десять человек, что-то обсуждают между собой, это несерьезно для того, чтобы видеть угрозу для имиджа компании. У нас работает 400 человек. И у каждого есть политические предпочтения, свое видение ситуации в стране. Как он высказывается в соцсетях, это невозможно контролировать, да и не нужно. Все взрослые люди. Это не микрофон. Это не звучит в эфире. Это не является официальной площадкой компании. Человек вполне может высказывать свою точку зрения. За что его нужно приструнить?

— Вот приходит к вам завтра корреспондент и отказывается делать сюжет, потому что это не соответствует его политическим убеждениям. Что вы ему скажете?

— Я ему скажу: спасибо, что честно признался. А то мог бы подсунуть халтуру…