«Французский вестник» - маленькое синефильское чудо, которое, увы, может затеряться на фоне громких скопившихся после локдауна премьер. Это не столько фильм в привычном для нас смысле слова, сколько кинопублицистика: экранизация журналистских материалов, собранных в последнем номере несуществующей газеты «Либерти. Канзас ивнинг сан». Сперва может показаться, что подобный подход к написанию сценария неуместен. Дескать, распыляясь сразу на несколько сюжетов, режиссеру не суждено создать цельного произведения. И все же, несмотря на это, Уэсу Андерсону, удалось создать едва ли не самую совершенную свою работу. Но обо всем по порядку.

Однажды очарованный кипением жизни французского городка Аннуи наследник канзасского медиамагната Ховитцер-младший (Билл Мюррей) создал приложение к американской газете под названием «Французский вестник». Редактор собрал под свое крыло лучших журналистов, наполняющих издание материалами о политике, криминале, культуре, еде и прочих «радостях» французской провинции. Но вот Ховитцер умирает, а вместе с ним, согласно завещанию, прекращает существование и «Французский вестник», последний номер которого одновременно является и сюжетной канвой ленты, и одой журналистскому мастерству.

В его номер входят пролог – псевдоностальгический очерк об улочках Аннуи в исполнении Оуэна Уилсона; коллективный некролог, посвященный усопшему главреду; а также три лонгрида, имеющие полное право считаться отдельными художественными произведениями со своим сюжетом, шикарным набором актерских амплуа и, конечно же, аллюзиями на исторические и культурные события.

Первый раздел «Вестника» - репортаж Дж. К. Л. Беренсон (Тильда Суинтон) о жизни заключенного убийцы (Бенисио Дель Торо), буквально в одночасье ставшего мастером художественного авангардизма. Второй фрагмент - заметки журналистки Фрэнсис Макдорманд с полей вспыхнувшей студенческой революции, возглавляемой юношей Зефирелли (Тимоти Шаламе). И заключительный - криминальный фарс о похищении сына комиссара полиции, которого спасает гениальный повар (Стив Пак), работающий в жандармерии.

Новую работу режиссера, словно старенький выпуск какого-нибудь любимого журнала, хочется внимательно изучать, смакуя каждую ее «страничку», каждую «веселую картинку». Невероятной красоты кадры, украшенные фирменными симметричными мизансценами, как никогда раньше просятся в рамку на стене, а обилие разных художественных техник попросту сбивает с ног. Тут вам и чередование красочных пастельных тонов с холодным ч/б, и сменяющие друг друга форматы кадра, и бесшовное соединение натуры с намеренно-театральными декорациями. Что уж говорить, во «Французском вестнике» нашлось место даже уморительному анимированному эпизоду.

Традиционно вся лента испещрена мелкими деталями. Каждый микросюжет обрастает ими, и глаз то и дело цепляется то за портрет Пастернака, висящего над кроватью героини Фрэнсис Макдорманд, то за оммажи творчеству Годара, Трюффо, Ренуара и прочих классиков кинематографа.

Кино цепляет и актерским составом. Голливудские звезды первой величины и раньше выстраивались в очередь, чтобы сняться у Андерсона, но в случае «Вестника» каст достиг каких-то небывалых масштабов. Помимо уже упомянутых нами актеров в картине задействованы Эдриан Броуди, Леа Сейду, Анжелика Хьюстон. И пока у одних артистов яркие и запоминающиеся роли, другие довольствовались и не побрезговали эпизодами - Кристоф Вальц, Уиллем Деффо, Эдвард Нортон и Сирша Ронан появляются в кадре для того, чтобы озвучить парочку реплик, заставить зрителя воскликнуть «О, я его где-то видел!», а затем бесследно исчезнуть.

В итоге «Приложение к газете «Либерти. Канзас ивнинг сан» в очередной раз доказывает, что Уэс Андерсон – одна из самых ярких фигур современного кинематографа. Печатное издание из его красочных фантазий оказалось не только вещью в себе, но и этаким кинематографическим палимпсестом, пронизанным светлой тоской постановщика по прошлому веку, с его все-таки свободной прессой, особыми манерами, войнами и культурными традициями. Каждая деталь «Французского вестника» строго подчинена аутентичному, выработанному годами режиссерскому стилю, за который публика, кажется, готова простить Андерсону любую оплошность – до того опьяняюще-упоительны погружения в его причудливые миры.