Мария отличается редкой законопослушностью, поэтому пробыла в зале прилета более получаса — искала того самого специально обученного борца с пандемией. Не нашла, как, впрочем, и другие пассажиры того самого рейса.

Вернувшись домой, где ее встретила маленькая дочка, Мария чуть не с порога стала получать сообщения в мессенджерах и телефонные звонки: ее коллеги требовали не выходить на работу, чтобы всех не перезаражать. Руководствуясь многочисленными пожеланиями трудящихся и собственной высокой социальной ответственностью, Мария открыла больничный на две недели. Дочь, естественно, тоже в сад водить не стала: самоизоляция есть самоизоляция.

Спустя три дня с Марией связались по поводу дочки и сообщили, что теперь каждый день к ним будет приходить врач, чтобы мерить ребенку температуру. Забегая вперед: педиатр оказался единственным специалистом, который досконально выполнял свои обязанности. А вот о Марии словно забыли. Никто не звонил, не интересовался здоровьем и даже не запрещал выходить на улицу. Последний пункт самоизолированная законопослушная гражданка выполняла по собственному велению совести.

Кашель не приходил. Насморк — тоже. Сидение в четырех стенах из приятного отдыха превращалось в пытку. Тем временем в стране пошел процесс заражения коронавирусом. С экранов телевизоров неслось о необходимости усилить барьеры, ужесточить наказание, разъединиться для противостояния заразе. Ежечасно в теленовостях сообщали о всё новых мерах борьбы с пандемией, ловили даже врачей-инфекционистов на несоблюдении карантина и грозно их громили с экранов и в социальных сетях, а Мария всё сидела никому из борцов с вирусом неинтересная.

Власть проявилась лишь на девятый день самоизоляции в виде молодого человека и девушки, облаченных в перчатки и защитные маски.

— Мы из администрации округа. Не выходите. Дверь не открывайте. Мы здесь, на порожке, положим вам предписание — потом заберете,— срываясь на истерику, боялись молодые чиновники.

Таким образом Мария получила уведомление за подписью главы города о необходимости самоизоляции. Наконец-то блокада была пробита. Мария поняла, что о ней знают и что ее помнят. Что она всё так же является частью общества, хоть и не самой лучшей, если судить по реакции тех, кто это уведомление принес.

На следующий, десятый, день самоизоляции настала пора анализа на коронавирус. Прийти должны были из поликлиники, о чем Марии сообщили посредством телефонного звонка и тем самым еще более укрепили ее веру в добро и человеческое сочувствие.

Но на десятый день никто не пришел. Мария позвонила в поликлинику, и там ей ответили: типа, много вас и взять у всех анализ не успеваем, ждите, придем завтра. Но и на следующий день история повторилась. И на третий тоже. Тринадцатый день самоизоляции идет, а врачи — нет.

Кто-то скажет, что это частный пример. Мол, у врачей запредельная нагрузка в связи с пандемией и всех обследовать невозможно. Но что тогда будет дальше? Ведь все специалисты в один голос кричат, что пик эпидемии не пройден и количество заболевших будет только расти. Победим ли пандемию при таких исходных? Безусловно, победим. Нам не впервой. Просто запремся дома и для поддержания боевого духа будем тихо напевать: «Время — лучшее лекарство. Совесть — лучший контролер». Рецепт проверенный. Марии, по крайней мере, помог.