Планы компании изменились — но не по отношению ко мне, я остался в ней, занимаясь другими делами. Постепенно мы созрели для того, чтобы начать бизнес в России. До этого мы были больше настроены работать с Украиной, которая считалась в Советском Союзе житницей страны. Сейчас житница России — Кубань. Так что я попал из одной житницы в другую. Но — остался в житнице (смеется).

Прежде чем выбрать край, в котором будет построен наш завод, мы оценили возможности нескольких российских регионов по трем основным показателям: рынку, инфраструктуре поставщиков и в целом экономическим возможностям и состоянию региона.

Победил Краснодарский край. Здесь выращивается больше 10 процентов урожая всей России. И могу сказать, что не было и дня, чтобы мы пожалели о своем решении. В 2005 году построили здесь первую очередь завода, а сейчас и вторую — обосновались крепко. Бизнес развивается — конечно, в пределах сегодняшних возможностей.

В Краснодаре единственный на территории России завод компании Claas. В Москве у нас располагается сбытовая компания, в которой работают больше ста человек — там не только сбыт, но еще и сервис, гарантийное обслуживание, склад запасных частей.

О жизни на юге России

Я бы не хотел поменяться местом проживания с кем-то другим. Ни с кем из моих коллег, работающих в других регионах, в том числе в Москве. Я часто бываю в разных регионах: везде есть свои прелести, но комфортнее всего жить на юге России.

Во-первых, климат. Я люблю тепло, а от холода страдаю. Тепло для меня лишним не бывает! Сорок градусов? Мне комфортно. Потею, но хоть не мерзну (смеется).

В Германии, конечно, другой климат, там не так жарко. Сейчас там нет и двадцати градусов. В августе, бывает, приходится ходить в куртке. Помню, однажды мы с детьми поехали на Балтийское море в самый разгар отпуска — и в августе пришлось надевать куртки и шапки. Было адски холодно!

О путешествиях

Здесь у меня такая же ситуация, как у многих, кто живет в Краснодаре: рядом с морем, но почти на него не попадаю. В этом году, правда, был дважды, но всего по одному дню. Однако это чувство, что в любой момент можно поехать, греет душу. Море я люблю. А вот горы как вид спорта меня не привлекают, если честно.

Я немного стесняюсь того, что Германию знаю плохо. В Германии много территорий, земель, достопримечательностей, природных прелестей, которых я не видел, к сожалению. У меня есть уважительная причина: я просто там редко бываю. Но в России-то я бываю! И здесь нет уважительной причины не познакомиться со страной. Хотя бы точечно. Наверное, вряд ли кто-то видел всю Сибирь, но, если побывать в двух-трех местах, можно составить какое-то представление о ней.

Свободное время провожу с друзьями или в спортзале: немного занимаюсь спортом для поддержания формы. Последнее время — более упорно. Чем больше болячек, тем чаще вспоминаешь, что надо заниматься собой. И то, что мы сегодня пытаемся поправить, — это те грехи, которые мы совершили в молодости. Все моменты, когда неуважительно относился к своему здоровью, со временем на нем сказываются. Все, что мы сейчас можем сделать, — сохранить качество жизни на будущее, а поправить уже ничего не удастся. Вот с такой целью я немножко занимаюсь фитнесом. Устаю, да, но это приятная усталость, ощущение смены вида деятельности.

О нехватке взаимоуважения

Люди действительно изменились за то время, что я здесь живу. Возможно, и я изменился с возрастом. Некоторые черты, конечно, точно остались — они, наверное, очень глубоко в душе русского человека и, слава Богу, остаются, — положительные черты. Сейчас к ним добавились, к сожалению, и отрицательные, связанные, может быть, с той жизнью, которой люди сегодня живут. Она более жесткая. Если в советское время о завтрашнем дне можно было не волноваться и не бороться за него, то сегодня это нужно делать. Сегодня реально потерять работу, но в то же время реально сделать успешную карьеру и зарабатывать большие деньги, и эти крайности, конечно, каким-то образом отражаются на людях, их поведении, отношении друг к другу.

Мне немного не хватает взаимного уважения. Его нехватка хорошо заметна во взаимодействии с органами власти, здравоохранения, на дорогах... Это не самое главное в жизни, но немного мешает и накладывает отпечаток.

Для себя я делаю вывод, что тяжело изменить что-то мне неподвластное. Но я могу работать над своим поведением. Своим сотрудникам тоже говорю, ведите себя так, как вы хотите, чтобы вели себя другие. Положительный пример тоже имеет действие. Если все больше людей будут вести себя правильно, вы это тоже увидите, и, возможно, со временем что-то изменится.

Тяжело сказать «доброе утро», «добрый день» или что-то такое? Может, на пятый или десятый раз лед тронется. Эти вещи поправимы.

О краснодарской застройке

В Краснодаре я живу тринадцать лет. Когда только приехал и познакомился с городом, здесь еще не было таких возможностей. Тогда, например, иностранцев регистрировали всего две-три гостиницы. Сегодня их сотни, наверное. То же самое — с ресторанами, возможностями проведения досуга. Хотя это не главное: я свое свободное время меньше всего провожу в ресторанах (смеется). Сильно изменился общий вид города. Может быть, есть еще многие моменты, которые можно улучшить, есть те, которые уже не исправишь.

Я говорю о застройке. Не знаю, почему этого не замечают те, кто этим занимается, специалисты. Но, когда ты строишь большое здание — офисное, жилое, — рядом же должно быть место: оставить автомобиль, подъехать и т. п. Все мы знаем о проблеме загруженности дорог в некоторых микрорайонах Краснодара, особенно в утреннее и вечернее время, — людям приходится часами стоять в пробках. И, несмотря на это, все больше и больше там строится зданий, все больше людей и автомобилей туда вечером едут. И утром — снова оттуда, на работу.

В тех районах, где стоят старые, типично кубанские строения, точечно возникают высотки. Я не понимаю, как туда подводится инфраструктура, как это все работает и куда люди смотрят. Во-первых, куда они смотрят из окна? На что, в какие дворы? И куда они ставят автомобили?

Это обязательно нужно регулировать вовремя, а сейчас эти ошибки допущены, и исправить их уже, наверное, не удастся. Я не говорю о самострое и других примерах преступного нарушения закона — здесь просто неучет в работе тех органов, которые выдали разрешение на строительство, которые должны были заботиться об общем виде города. Это замечаешь только, когда здесь живешь, когда более глубоко пытаешься вникнуть в суть.

О том, чему рады гости

Гостям, которые к нам приезжают, — а их бывает много, и из-за границы, и из других регионов, — здесь все нравится. Мы им стараемся показать все самое лучшее, ведем на Красную, показываем самые красивые места в городе, чтобы у людей осталось хорошее впечатление.

Зеленые насаждения, парки здесь в таком множестве, и очень хочется, чтобы, несмотря на все трудности бюджета, это сохранилось и развивалось.

Наши немцы, не знаю почему, не очень интересуются музеями. К нам приезжали руководители производственных подразделений концерна и остались в восторге от города, природы, еды. Ну мы очень постарались, выбрали хорошие рестораны, кого-то и в казаки приняли — и потом по пути домой мы поехали через Москву, повели их на балет. На «Лебединое озеро». Всем очень понравилось. Многие из них еще никогда в жизни не видели балета. Я был удивлен. В Германии у меня был абонемент в театр, в год я минимум десять раз ходил в театр, в музыкальный или драматический, очень люблю балет. Много спектаклей видел, особенно классических, российских мастеров.

О русском застолье

О бизнесе в Германии и России

Что характерно для взаимоотношений меду поставщиком и покупателем в Германии? Взаимное уважение. Слово партнера весит столько же, сколько подписанный договор. В России многие договоренности, которые даже фиксируются, по-разному воспринимаются и ведут порой даже к конфликтам между партнерами. А это не может привести к созданию долгосрочных взаимоотношений.

Нашему предприятию в Германии больше ста лет. У нас есть поставщики, которые уже десятки лет с нами работают и живут на том, что поставляют нам свою продукцию. И они растут вместе с нашим предприятием: увеличивается технологический уровень завода — они тоже развиваются. Поставщик всегда должен быть на уровне, иначе потеряет свою позицию в этой игре.

А здесь, в России, мы уже не раз расторгали договоры с поставщиками из-за их разгильдяйского отношения к своим обязательствам, зафиксированным в договорах. Конечно, есть и положительные примеры сотрудничества. Один поставщик нам поставил шнеки — это такое изделие внутри комбайна. Десятки лет он их поставлял и другому покупателю здесь, в России, который работает в той же области, что и мы. При проверке качества этих изделий нас оно не устроило, пришлось из партии поставки выбирать то, что нам подходит, остальное пошло на брак. Мы удивились, почему так, и провели анализ. Вместе с поставщиком пытались выявить причину. Выяснилось, что в наших чертежах поле допустимых отклонений в десять раз меньше, чем у другого его клиента. То, что того устраивало, нам не подходило.

Был выбор — или разойтись, или поставщик будет что-то менять. Мы с ним много работали, пытались улучшить технологический процесс. Он купил другое, новое оборудование, то есть поднял свой технологический уровень, и сейчас все в порядке. Он нам поставляет качественные изделия, компоненты — и параллельно случайно улучшил качество для другого своего заказчика. Также теперь он может экспортировать свою продукцию: то, что он поставляет нам, он может поставлять и всем заводам нашей компании по всему миру. Так что можно найти путь решения во многих вопросах, главное, чтобы было единое понимание ведения бизнеса.