Владислав Росляков во время убийств

 youtube.com

О трагедии в Керчи, жертвами которой стали двадцать человек, ранее сообщал «Югополис». Около полудня 17 октября было совершено нападение на студентов Керченского политехнического колледжа. Один из учащихся — предположительно, Владислав Росляков — открыл стрельбу и взорвал неустановленное взрывное устройство в столовой учебного заведения. Нападавший, скорее всего, покончил с собой: в библиотеке заведения было обнаружено его тело.

До сих пор первым и единственным в России случаем использования в школе огнестрельного оружия была трагедия в московском районе Отрадном, где десятиклассник Сергей Гордеев в 2014 году застрелил учителя и открыл огонь по прибывшим по вызову полицейским, убив одного и ранив другого. Но с начала 2018 года произошло четыре инцидента, когда ученики нападали на школьников и учителей в помещениях учебных заведений, используя холодное или пневматическое оружие. Наибольшее число пострадавших зафиксировано в Перми, где в январе двое подростков нанесли ножевые ранения девяти ученикам и учительнице.

«Ведомости» приводят мнения экспертов о причинах трагедии в Керчи. Психологи и политологи считают произошедшее следствием общей атмосферы в стране. Завкафедрой психологии личности факультета психологии МГУ Александр Асмолов указывает, что ни один психолог на расстоянии не скажет о мотивации конкретного действия того или иного подростка: «Но общая ситуация в стране с разжиганием ненависти и поиском врагов становится предпосылкой к тому, что подростки все больше склонны реализовывать самые страшные образцы поведения по отношению к другим людям».

Психолог отмечает, что в российском обществе агрессия зашкаливает и «проплескивается» через тот возраст, который психологи всегда называли возрастом бури и натиска: «Когда для каждого подростка главное — утверждение себя, чтобы его заметили и увидели, это ключевые характеристики поиска своего «я» в сложнейшем из возрастов. Когда эти поиски фрустрируются, когда подростковая жизнь совпадает с непонятностью в жизни страны, резким ростом неопределенности того, что будет не то что завтра, а через час, все это приводит к колоссальной невротизации и вспышке тревожности».

Политолог Михаил Виноградов называет главным риском в этой ситуации продолжение курса на позиционирование молодежи как неполноценных людей, нуждающихся в опеке и контроле. «Например, предложение наказывать за вовлечение несовершеннолетних в несанкционированные митинги фактически исходит из того, что подростки не способны сами принимать решения. Акцент на разрыве поколений и восприятии молодежи как людей второго сорта будет легко считываться молодым поколением. При этом исследования показывают, что различия между отцами и детьми в последние десятилетия снижались», — считает эксперт.

Он добавляет, что эксплуатация гипертревожности родителей за детей возможна: «Есть риск, что эту ситуацию будут использовать для очередного ужесточения разных норм, хотя это, скорее, возможность поразмышлять над надуманностью ограничений. Разумнее подумать о том, что искусственные запреты (вроде мобильных телефонов в школах) создают точки напряженности. Однако в дискуссиях о воспитании молодого поколения в России не принято приглашать молодежь к равноправному участию и учитывать ее точку зрения».

По мнению политолога Константина Калачева, общественная экзальтация, которую мы наблюдаем в последние годы, не может не сказываться на умах подростков: «Происходит возведение дерзости в абсолют в том числе и в масштабах государства. Наша страна ведет себя дерзко на мировой арене, и очевидно, что в последние годы насаждались ценности, которые кто-то может воспринимать как культ силы. Это отличает нашу страну от тихих европейских стран и делает ее похожей на США — око за око, зуб за зуб. Когда сила воспринимается как неотъемлемое качество и единственное, за что уважают, то ничего другого ждать не стоит».

Калачев оговаривается, что подобная такая трагедия могла быть где угодно, люди с психическими отклонениями есть везде, но где-то им помогают, а где-то они покупают ружье: «Когда все труднее отличить нормальных людей от психически больных, когда на программах федерального телевидения все бьются в истерике, это психически больных людей убеждает, что не им помощь нужна, а что остальные ненормальные».