Недавно стало известно, что «Росатом» планирует завершить рекультивацию территорий Таджикистана и Киргизии, на которых были расположены уранодобывающие производства, к концу 2023 году. В программе, помимо двух стран, участвуют также Казахстан и Россия. И эта рекультивация – несомненно важный шаг на пути решения проблемы радиоактивных отходов для нашей страны и бывших стран СССР в том числе. Вот только полностью избавиться от последствий нам пока еще не удается и неизвестно, удастся ли вообще.

По всей стране разбросаны АЭС, полигоны ядерного оружия, а в результате огромное количество территорий, загаженных опасными отходами. В безопасности ли мы с вами? На сегодняшний день в федеральном реестре объектов накопленного экологического вреда числятся 315 объектов. И это не просто обычные помойки или несанкционированные свалки. Это, например, Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат, уже остановленный, но ещё не выведенный на полностью безвредный уровень. Или объект в городе Усолье-Сибирское. К сожалению, каждый из них является уникальным. То есть нет стандартных подходов к очистке загрязнённых территорий, к переработке отходов и к тем технологиям, которые будут использоваться на каждом объекте.

В самом факте образования очень многих проблемных территорий «виноваты» 40-е – 60-е годы прошлого века, когда в нашей стране создавались, например, промышленные гиганты, которые занимались разработкой и производством оружия, а по большому счёту, государственным суверенитетом. Тогда нужно было быстро создать атомное оружие, ведь в условиях, когда одна противостоящая нам сверхдержава обладала ядерным оружием и уже применила его против мирного населения, сам факт существования нашего государства ставился под сомнение. С нуля надо было создавать всё, в том числе разведку и добычу урана. Те месторождения, которые тогда эксплуатировались, сейчас даже не считаются сколь бы то ни было интересными для промышленности. Также с нуля надо было развивать металлургию урана, плутония, химию, связанную с их выделением, физику. Это было на первом плане. И страна сделала все за очень короткий срок. Те скорости и масштабы свершений сейчас нам только снятся. И естественно, что в тех условиях вопрос, связанный с отходами и экологией, отходил на второй план. Зато сейчас возвращение к этим объектам накопленного экологического вреда становится важнейшей задачей.

Но как же очистить страну от отходов?

По словам члена-корреспондента РАН, доктора химических наук, радиохимика и ведущего специалиста по очистке и локализации мест с повреждённой экологией Степана Калмыкова, подхода, в зависимости от класса отходов, существует два. Первый и второй классы – самые опасные. В этом случае применяется «консервация на месте». Источник окружают системами, предотвращающими распространение опасных токсичных элементов с воздухом, водами и другими путями. При втором подходе загрязнённый грунт полностью изымается, очищается, переводится в инертные матрицы и формы и изолируется от среды обитания человека.

«С точки зрения финансирования науки и технологий в нашей стране стало проще, – уверен Калмыков. – Есть большие федеральные программы. В «Росатоме» есть программа ядерной и радиационной безопасности. В общем, условия хранения отходов сегодня лично у меня вызывают оптимизм».

Но есть и пессимистичный взгляд. И апеллируют его сторонники катастрофами, которые произошли за последние несколько лет. Весь мир был в панике, когда что-то пыхнуло на «Маяке» и облако дошло до Европы. Тем не менее и тут нужно понимать, что при испытании новых технологий иногда случаются нештатные ситуации.

«Обычно молва сильно преувеличивает проблемы. Да, случай имел место быть. Но те уровни дозовых нагрузок, которые наблюдались не только в Европе, но и в местности рядом с «Маяком», составляли настолько мизерную долю от нормированных нагрузок, что не представляли ни малейшей угрозы. Другое дело, почему это произошло с точки зрения технологии – это нужно действительно тщательно разобрать, чтобы не допустить впредь», – говорит эксперт.

На уровне «Росатома», кстати, разбирательства были. Но тут нужно пояснить еще один важный аспект, связанный с облучением. Когда мы говорим о радиационной гигиене, то оперируем вероятностными категориями. Доза облучения – это беспороговое воздействие. Нет такой дозы, выше которой гарантированно настанут последствия и ниже которой так же гарантированно не настанут. Но чем выше доза, тем больше вероятность каких-то последствий, начиная от онкологических заболеваний и кончая острой лучевой болезнью.

Тем не менее, как уверяет С. Калмыков, для среднего человека вероятность гибели от воздействия искусственных источников радиации даже не в разы, а на порядки ниже по сравнению с традиционными источниками нашей потенциальной гибели – сердечно-сосудистыми заболеваниями или ДТП.

Полный текст интервью читайте на сайте издания «Аргументы недели».

Недавно стало известно, что «Росатом» планирует завершить рекультивацию территорий Таджикистана и Киргизии, на которых были расположены уранодобывающие производства, к концу 2023 году. В программе, помимо двух стран, участвуют также Казахстан и Россия. И эта рекультивация – несомненно важный шаг на пути решения проблемы радиоактивных отходов для нашей страны и бывших стран СССР в том числе. Вот только полностью избавиться от последствий нам пока еще не удается и неизвестно, удастся ли вообще.

По всей стране разбросаны АЭС, полигоны ядерного оружия, а в результате огромное количество территорий, загаженных опасными отходами. В безопасности ли мы с вами? На сегодняшний день в федеральном реестре объектов накопленного экологического вреда числятся 315 объектов. И это не просто обычные помойки или несанкционированные свалки. Это, например, Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат, уже остановленный, но ещё не выведенный на полностью безвредный уровень. Или объект в городе Усолье-Сибирское. К сожалению, каждый из них является уникальным. То есть нет стандартных подходов к очистке загрязнённых территорий, к переработке отходов и к тем технологиям, которые будут использоваться на каждом объекте.

В самом факте образования очень многих проблемных территорий «виноваты» 40-е – 60-е годы прошлого века, когда в нашей стране создавались, например, промышленные гиганты, которые занимались разработкой и производством оружия, а по большому счёту, государственным суверенитетом. Тогда нужно было быстро создать атомное оружие, ведь в условиях, когда одна противостоящая нам сверхдержава обладала ядерным оружием и уже применила его против мирного населения, сам факт существования нашего государства ставился под сомнение. С нуля надо было создавать всё, в том числе разведку и добычу урана. Те месторождения, которые тогда эксплуатировались, сейчас даже не считаются сколь бы то ни было интересными для промышленности. Также с нуля надо было развивать металлургию урана, плутония, химию, связанную с их выделением, физику. Это было на первом плане. И страна сделала все за очень короткий срок. Те скорости и масштабы свершений сейчас нам только снятся. И естественно, что в тех условиях вопрос, связанный с отходами и экологией, отходил на второй план. Зато сейчас возвращение к этим объектам накопленного экологического вреда становится важнейшей задачей.

Но как же очистить страну от отходов?

По словам члена-корреспондента РАН, доктора химических наук, радиохимика и ведущего специалиста по очистке и локализации мест с повреждённой экологией Степана Калмыкова, подхода, в зависимости от класса отходов, существует два. Первый и второй классы – самые опасные. В этом случае применяется «консервация на месте». Источник окружают системами, предотвращающими распространение опасных токсичных элементов с воздухом, водами и другими путями. При втором подходе загрязнённый грунт полностью изымается, очищается, переводится в инертные матрицы и формы и изолируется от среды обитания человека.

«С точки зрения финансирования науки и технологий в нашей стране стало проще, – уверен Калмыков. – Есть большие федеральные программы. В «Росатоме» есть программа ядерной и радиационной безопасности. В общем, условия хранения отходов сегодня лично у меня вызывают оптимизм».

Но есть и пессимистичный взгляд. И апеллируют его сторонники катастрофами, которые произошли за последние несколько лет. Весь мир был в панике, когда что-то пыхнуло на «Маяке» и облако дошло до Европы. Тем не менее и тут нужно понимать, что при испытании новых технологий иногда случаются нештатные ситуации.

«Обычно молва сильно преувеличивает проблемы. Да, случай имел место быть. Но те уровни дозовых нагрузок, которые наблюдались не только в Европе, но и в местности рядом с «Маяком», составляли настолько мизерную долю от нормированных нагрузок, что не представляли ни малейшей угрозы. Другое дело, почему это произошло с точки зрения технологии – это нужно действительно тщательно разобрать, чтобы не допустить впредь», – говорит эксперт.

На уровне «Росатома», кстати, разбирательства были. Но тут нужно пояснить еще один важный аспект, связанный с облучением. Когда мы говорим о радиационной гигиене, то оперируем вероятностными категориями. Доза облучения – это беспороговое воздействие. Нет такой дозы, выше которой гарантированно настанут последствия и ниже которой так же гарантированно не настанут. Но чем выше доза, тем больше вероятность каких-то последствий, начиная от онкологических заболеваний и кончая острой лучевой болезнью.

Тем не менее, как уверяет С. Калмыков, для среднего человека вероятность гибели от воздействия искусственных источников радиации даже не в разы, а на порядки ниже по сравнению с традиционными источниками нашей потенциальной гибели – сердечно-сосудистыми заболеваниями или ДТП.

Полный текст интервью читайте на сайте издания «Аргументы недели».