Кинообозреватель «Югополиса» Алексей Двоеглазов анализирует новый трэшак из жизни живых мертвецов.

Зомби — благодатная тема для блокбастера, способная привлечь внимание миллионов. Но это только внешняя оболочка, ведь за личиной живого трупа могут прятаться совершенно разные идеи. Посмотрим, что на этот раз актёр и по совместительству продюсер картины Брэд Питт захотел донести миру.

Оговоримся сразу, что роман Макса Брукса «Мировая война Z», по мотивам которого снят фильм, и, собственно, саму картину сравнивать не будем, а рассмотрим лишь то, что предлагает нам режиссёр Марк Форстер. Это кажется логичным, ведь зомби чрезвычайно кинематографичны, к тому же, экранизация ушла от оригинала, введя в повествование сюжетообразующего главного персонажа. Искать разночтения нет смысла, посмотрим на конечный продукт.

В сухом остатке мы имеем примерного семьянина Джерри в исполнении Брэда Питта, который на протяжении всего фильма будет пытаться спасти своих близких и мир в целом. Бывший какой-то там специалист ООН Джерри в начале картины едет со своим семейством по каким-то там семейным делам, и тут начинается заварушка. Мотоциклист сбивает зеркало заднего вида, всё взрывается и хаотично перемещается в пространстве, остаётся одно – давать дёру (что происходит на протяжении почти всего экранного времени). Позже выяснится, что ковровой бомбардировкой правительство решило бороться с эпидемией, которая превращает добропорядочных американцев (и не только) в зомби-спринтеров.

Невероятная скорость передвижения зомбашей – единственное, что может изменить привычное представление зрителя о жизни живых трупов. В остальном же это всё те же почившие без мира люди, которых могут остановить только деструктивные манипуляции с их головным мозгом. И, конечно, это перевоплощение обусловлено техногенными причинами и не имеет никакого отношения к колдовству Вуду. Эпидемия, заражение, вирусы, штаммы здесь правят бал. «Мы не знаем, как это началось». Пока не знаем. Или: «Мать природа – это серийный убийца».

«Война миров Z» может порадовать только неискушённого зрителя. В ней нет и намёка на иронию, всё происходящее на экране чрезвычайно серьёзно, и только искривлённые гримасами физиономии мертвецов изредка вызывают смех. Постапокалиптичекая история изобилует уже виденными ранее ходами. Невооружённым взглядом видны общие места с сериалом «Ходячие мертвецы». Верному поклоннику сериала будет нетрудно предугадать течение некоторых событий в фильме. «У тебя нет семьи, значит, ты не можешь сказать, как ты меня понимаешь». — «Нет, могу, мы все кого-то потеряли».

Однако в фильме слабо заметны проблемы морально-нравственного выбора, на чём строится вышеупомянутый сериал. Здесь никто не убивает лучшего  друга, чтобы спасти свою семью. Здесь  всё крутится-вертится и люди/нелюди свисают виноградными гроздями с вертолётов и опадают с них, как осенние листья. Добротный ремесленный экшен, без какого-то особого авторского почерка, коим отличались «28 дней спустя» Дэнни Бойла, где та же эпидемиологическая проблема была показана очень изощрённо, по крайней мере, операторски. «Война» же по «накалу страстей» больше походит на «Заражение» Содерберга, только с размахом. Однако как в первом, так и во втором случае от зевоты трудно избавиться.

World War Z — типичный пример блокбастера, скроённого по голливудской модели. По нему можно изучать принципы построения повествования, которое будет понятно в сотне стран сразу. Мифологическая основа (пусть и в научном контексте), невероятное желание главного героя выжить и спасти свою семью (усиливающееся с каждым новым поворотным событием), сильнейший враг (в данном случае метафизическое зло – вирус), ухищрения (на которые идёт персонаж, чтобы побороть его) и, наконец, детально прописанный мир зомби-апокалипсиса. Только вот всё это было видено-перевидено и раньше. Где новизна подачи?

Ветеран зомби-кинематографа Джордж Ромеро, начиная с «Ночи живых мертвецов» в 1968 году, вносил в свои фильмы социальную сатиру. Поднимал тему общества потребления, за что не раз  был расхвален критикой. Марк Прайс, снявший полулюбительский фильм «Колин» в 2008 году, показал драму жизни, а вернее сказать смерти, одного простого парня, которого поразила страшная болезнь. Тоже серьёзно, но совсем не пафосно, была показана изнанка взаимоотношений зомби и людей от лица мертвеца, где уже было не разобрать, кто на самом деле нежить.

Зомби – это катализатор, при  помощи которого автор стремится  донести до зрителя свои идеи. Хотя, безусловно, есть примеры, когда создатели  фильма просто стебутся, желая показать как можно больше разорванной плоти, крови, кишок и гноя. Да, у трэша как жанра есть свои движущие силы. Но сейчас не об том. В фильме Марка Форстера тоже заложена простая идея – бальзам на душу борца со СПИДом и самого знаменитого усыновителя детей (недаром он взялся продюсировать фильм). И идея эта ничем не прикрыта, в картине она проговаривается: мы должны помогать друг другу (читай странам третьего мира) в борьбе с вирусом; хоть нам и неизвестно, как его лечить, мы обязаны бороться. «В движении – жизнь, кто не двигается, тот умирает». Идея, как ни посмотри, правильная, только заношенная, как одежда неживых персонажей в массовке фильма.

Сам же Брэд Питт – единственная звезда мировой величины в фильме – выступает ещё одним ингредиентом, обеспечивающим кассовые сборы, которые не заставят себя долго ждать. С той же целью для растущего российского рынка был вмонтирован в повествование Константин Хабенский, которого, если часто моргать, можно вообще не заметить. Но сам факт – Антон Городецкий в блокбастере – заставит потянуться в зал всю семью в первый же уикенд.

Фильм закончился так, как кончается  одна из глав в книге. Продолжение неминуемо, и оно уже готовится  авторами. Однако идти на вторую часть  неоригинального зомби-апокалипсиса совсем не хочется.