Автор «Черного зеркала» Чарли Брукер сегодня не единственный сценарист, обращающийся к теме влияния гаджетов на жизнь людей. То же самое делают Аарон Соркин в «Службе новостей» («The Newsroom») и Мишель и Роберт Кинг в «Хорошей жене» («The Good Wife»). Правда, у американских сценаристов эта тема вторична. Не потому, что ей уделяется меньше внимания. Просто в «Службе новостей» любая тема уступает напору соркиновского пафоса, воспевающего людей, которые и гаджеты используют, кажется, ради того, чтобы всем процитировать «Дон Кихота». А в «Хорошей жене» зависимость общества от медиа показана в основном как сиюминутная проблема, которая переходит в другую сиюминутную проблему, и, хотя все плохо, всегда найдется остроумный законный выход из положения: сериал все же о юристах.

У Брукера надежды на счастливый исход нет, потому что проблема не в девайсах, а, как обычно, в головах. Когда люди перестали подходить к жизни с чувством юмора? Это ведь на самом деле традиционная британская тема, любимый конек. Для Брукера предпосылкой к созданию «Черного зеркала» стал момент, когда он поймал себя на том, что разговаривает со своим айфоном абсолютно серьезно. Об этом сценарист рассказал в интервью The Guardian. Речь шла о настройке, например, будильника, и Siri — встроенный диджитал-помощник — ответил ему: «О'кей, я сделаю это для тебя» голосом Йона Бригса из «The Weakest Link» (британское телешоу — аналог «Слабого звена»).

«Siri, конечно, подонок — рабский лизоблюд, лишенный чувства собственного достоинства, — но работает раздражающе прекрасно! И тут я осознал, что в первый раз говорил с ручным девайсом без тени иронии. Не смеха ради или же для эксперимента, а просто потому, что я хотел, чтобы он мне помог!»

Зазеркалье, о котором идет речь в сериале, — это территория между удовольствием и дискомфортом. Как если бы речь шла о лекарстве. Сначала вы используете его, чтобы жить, но, привыкнув, начинаете испытывать зависимость, а потом уже без него жить не можете. Какая тут ирония? Девайсы, медиа, современные технологии — и есть наркотик, а то, что может произойти с твоей жизнью, — побочный эффект.

«Белое Рождество» в какой-то степени повторяет приемы и мотивы предыдущих эпизодов. Например, глаза как зеркало, отражающее все, что происходит. В третьем эпизоде первого сезона в глазах персонажей отражается работа чипа, находящегося за ухом и дающего возможность смотреть, перематывать и стирать прошлое или какой-то момент из него. В новом выпуске и вовсе можно, нажав на кнопку, заставить человека убраться из твоей жизни — заблокировать его, как в социальной сети. На час, день или навсегда. Он смотрит, но видит лишь силуэт. Так заголовок «Черное зеркало», который вообще-то о цвете поверхности умных устройств, обретает новый смысл, если вспомнить, что глаза — зеркало души.

Тема второго эпизода второго сезона («Белый медведь»), о том, как общество наказывает преступника, в новом выпуске сериала решается в том же ключе — наказание страшнее преступления, — но развивается по-другому. Здесь для наказания преступников применяют технологию, за возможность использования которой иные платят. Говоря о создании копии человека, которая управляла бы всеми его действиями (в первой серии второго сезона уже звучала тема копирования человека), «Белое Рождество» ловит его на глупости, нежелании думать — за него это сделает устройство, — анализировать возможные последствия своих поступков, но главное — люди подходят ко всему слишком серьезно. Если не осталось чувства юмора, в этом зазеркалье уже не ты управляешь технологиями, а наоборот.

Для единственного персонажа, чувством юмора обладающего (как раз его играет Джон Хэмм), все заканчивается печально, ведь есть еще другие люди. Масса людей, толпа — не представляющих своей жизни без гаджетов; ты или управляешь ими, как он делал до своего падения, и предусматриваешь все — а всего не предусмотришь, когда речь о людях, — или теряешь все.

Маленькие антиутопии «Черного зеркала» пишутся на фоне нашей реальности. Здесь, хоть и понятно, что речь о будущем — слишком уж умными стали умные технологии, — декорации привычные. Лес, город, снег, дождь, деревья — пейзаж неброский, ничто не отвлекает, и тем сильнее кажется трагедия людей, которые, сами того не зная, потеряли смысл жизни. В «Белом Рождестве», в отношении развития доступных человеку технологических возможностей обогнавшем предыдущие эпизоды, и вовсе мир людей, подсевших на гаджеты, противопоставляется миру природы — белому рождественскому снегу и тишине.

Но «Черное зеркало» — слишком британский сериал, чтобы кого-то о чем-то предупреждать, или манипулировать сознанием зрителя, или думать за него. Картина очень ясная, хотите — берите, хотите — нет. Все плохо, и человечество уже ничто не спасет; но если в какой-то момент остановиться и посмотреть на себя со стороны — самоиронию никто не отменял, — может, и получится сделать жизнь менее невыносимой. А может, и нет.