Или же вот косметолог Л. рассказывала — косметологи почти всегда что-то рассказывают, — что разводится и ищет нового мужа. Оказывается, нового мужа следует искать в ресторане, куда Л. ходила, как на работу, вместе со своей подругой. «Подруга мне сказала, зачем тебе такой же, нужно искать олигарха. Мы пошли в «Пушкинист», просидели там два часа, но никто не подошел. Потом пошли в «Грей Гус». Тоже ничего. Подруга советует, давай звонить в «Ла Виллу», говорят, все олигархи там собираются». Мы позвонили, вход тысячу двести, депозит за столик пять тысяч, но это если на четверых, а нас трое, поэтому придется платить за четвертого, а это восемь тысяч. В общем, разорение…»

Слова Л., сама того не зная, подтвердила моя знакомая, некоторое время работавшая пиар-менеджером одного из вышеназванных ресторанов. В ее обязанности, среди прочего, входила организация светских мероприятий, и она рассказывала о толпах девушек, атакующих приглашенных туда мужчин: одни и те же лица, губы и наряды — блеск и нищета куртизанок из бесконечных фотоотчетов «Геометрии». Слушая, я пыталась прикинуть, каков примерный процент тех, кто пришел в ресторан поесть и пойти прочь.

Но если все же оставить в покое места скопления «олигархов» (я думала, этого слова больше не употребляют) и предположить, что краснодарцы приходят в ресторан поесть, с чем они — то есть мы — часто сталкиваются? Возьмем рестораны и кафе средней руки — те места, которые, собственно, на английском принято называть restaurant: имеется в виду любое заведение общественного питания, не бар и не клуб.

Во-первых, с нерасторопностью или хамством персонала. Официанта, которого в принципе не должно быть заметно, или совсем незаметно — его попросту не найти, или, напротив, слишком ощущается его навязчивое присутствие, когда он громко обсуждает с коллегами свои дела или воспринимает просьбу принести простую воду как личное оскорбление: «у нас только «Эвиан». Кажется, сейчас вскинет бровь и надменно изречет: «вегетарианского не держим-с». Почувствуй себя Лизой Калачевой.

Не знаю, как в европейских ресторанах умудряются принести сразу все заказы сидящих за одним столом, притом и блюда, и напитки горячие, притом блюда разные: и долгого приготовления, и быстрого. В Краснодаре почти всегда кому-нибудь приходится ждать, и категория ресторана не гарантия, что все сделают быстро и как надо. Вот ресторан, народу мало, садитесь вы за столик, выбираете салат, зовете официантку, а она без тени улыбки вас предупреждает, что «сегодня придется ждать заказа от получаса». «А почему так долго: за сыром послали в Италию, а курица еще жива?» — пытаетесь развеселить девушку. Но ей невесело. Должно быть, ситуация и правда серьезная: «Нет, просто кухня не справляется». Намек понятен: мы вам не рады, чего приперлись.

Или, например, обычно с трепетом следишь за своим кофе: вот бармен поставил чашку на стойку, но официантка даже не смотрит в ее сторону, принимает у кого-то заказ, одна на зал. Бармен тоже не принесет, это в его царские обязанности не входит. Нужно идти самой: какой смысл в остывшем кофе? И вот сюрприз: за стойкой скрывается еще одна официантка, просто «это не ее столик».

Нельзя не признать, что во многом виновата сама публика, так воспитавшая отношение к себе. Публика у нас странная: нетребовательна там, где нужно, но любит скандалить на пустом месте. Многие ли краснодарские рестораны следят за тем, что о них пишут в специальных изданиях или соцсетях? Между тем для общества с развитой ресторанной культурой это обычная практика. В Европе люди даже слишком критичны: любят придираться к степени прожарки мяса, хотя это довольно спорная вещь. У нас без разговоров проглотят остывший кофе, зато устроят скандал в соцсетях по поводу присутствия маленьких детей в семейном кафе.

То и дело пишут о падении экономики и закрытии столичных ресторанов, но Краснодара это мало касается. Кризисы наш солнечный город не пугают: закроется один ресторан — откроется другой. Ресторатор такой-то вложит в него большие деньги; наймут лучшего шефа, дадут блюдам изысканные названия, а главное — построят в глубине помещения роскошный туалет в стиле позднего барокко; ресторан будут расхваливать в фейсбуке, отмечая в нем светящиеся счастьем свои физиономии, — зачем еще приходить в ресторан? Не поесть же. И так года полтора. Потом мы услышим, что ресторатор такой-то начинает новый громкий проект, — а что со старым? А ничего, продали, закрыли, надоел. Больше не модно.

Как говорил ресторатор Арти Букко из «Клана Сопрано», цитируя кого-то еще, «управлять рестораном — все равно что держать слона. Стоит кучу денег и рано или поздно подохнет». Только в случае с нашими ресторанами скорее рано, чем поздно. Ну, может, не считая тех, в которых ищут себе олигархов богини косметологии.