Образованию закрывают окно в Европу?

Россия вошла в Болонскую двухуровневую систему высшего образования в 2001 году, а в 2003 году ввела ее в вузах. Возлагались надежды на международное признание дипломов и обучение молодых ученых за границей. На базе бакалавриата молодые специалисты могли устраиваться на работу, продолжать образование в магистратуре по тому же профилю либо поменять специализацию на более подходящую. Международное признание российских дипломов в отдельных случаях хоть и происходило, но правилом не стало. Когда ситуация в мире изменилась, перед российским образованием встал вопрос: нужна ли нам Болонская система?

О планах выхода из этой системы 24 мая заявил министр науки и высшего образования России Валерий Фальков. На это заявление оперативно отреагировала Государственная дума РФ, уже с 25 мая начав работу по законодательному заколачиванию «окна в Европу». Спикер Госдумы Вячеслав Володин заявил, что такое решение поддержали все фракции. 6 июня в Совете Федерации с участием профильных ведомств будет слушаться вопрос об отмене данной системы в России.

30 мая на заседании Совета ректоров творческих вузов замминистра науки и высшего образования Дмитрий Афанасьев отметил, что отказ от «болонки» не предусматривает возвращения к старой системе обучения в вузах, в России будет создана новая национальная система обучения.

Несмотря на уникальное единодушие в верхах, эксперты высказались о ситуации более сдержанно, подспудно намекая на то, что пороть горячку нежелательно, нужно подойти к вопросу взвешенно и непременно с широким общественным обсуждением.

Понятно, для самой системы образования и ее руководителей смена ориентиров - не особо критичное явление. Тяжелее будет на местах, тем преподавателям, которые будут заниматься переписыванием учебно-методической документации, а также тем студентам и абитуриентам, которые в период реформы могут быть дезориентированы.

Отечественная школа выдержит все

В уходе от западной системы образования нет ничего опасного, потому что отечественная школа сохранила свои лучшие традиции и справится с любыми задачами, считает председатель Совета ректоров вузов Краснодарского края и Республики Адыгея, президент Кубанского государственного технологического университета Владимир Лобанов.

"Мнение министра я поддерживаю не потому, что он министр и мой руководитель, я его поддерживаю как человека, как гражданина, - говорит Владимир Лобанов. - Сам переход на Болонскую систему был несколько искусственным и достаточно жестко нам предлагался. Я считаю, что в России существовала прекрасная система образования, мы готовили отличных инженеров, которых знает весь мир, их разработки используются до сих пор. Далеко ходить не надо: основатель нашего университета Борис Розинг – это автор мирового телевидения. Какие нужны еще рекомендации инженерной школе России? То, что хорошо было где-то, не обязательно должно было внедряться и у нас. Пока решение о выходе из системы юридически не принято, рано о чем-то говорить, но сам вектор движения я считаю правильным. Я всегда за многие перемены, но есть русская поговорка - от добра добра не ищут. Когда работала отечественная система, может быть, не стоило ее трогать?"

По его словам, внедрение новой системы не застраховано трудностей и затрат, но их несложно преодолеть:

"На примере КубГТУ могу сказать, что, когда мы внедряли бакалавриат и магистратуру, мы не забывали о наших лучших наработках. Они работают и действуют по сей день. Посмотрим, какие последуют предложения, какие будут нормативные документы. В любом случае, мы сможем создать новую систему, причем, на мой взгляд, достаточно быстро и эффективно".

В экстренных случаях мы способны на открытия

Профессор кафедры социальной психологии и социологии управления КубГУ Александр Кимберг тоже поддержал отечественный подход в образовании и даже допустил, что в условиях необходимости и самоорганизации могут быть приняты позитивные решения.

"В самой Болонской системе нет ничего особенно хорошего и ничего особенно плохого, - говорит Александр Кимберг. - Я, наверное, выдам страшную тайну, если скажу, что наши университеты как учили студентов, так и учат. Содержание образования и методы работы изменились незначительно. Университеты исторически очень стабильны. Идеология Болонской системы прежде всего состояла в том, чтобы стандартизовать образование в рамках большого образовательного пространства, как минимум европейского. Это обеспечило бы мобильность студентов, которые могли бы перемещаться и учиться в разных вузах, и признание российских дипломов за рубежом. Эта часть, несомненно, была бы полезна, исходя из того, что мир глобален и те трудности, которые мы сейчас переживаем, рано или поздно разрешатся. Но представления о том, что стандартный уровень «послешкольного» образования должен быть попроще и пониже, были не хороши. Мы им особенно и не следовали, потому что у нас было свое понимание того, что студенты должны знать".

По мнению Кимберга, взамен привычным для отечественной дидактики знаниям, умениям и навыкам Болонская система предлагала так называемые компетенции, которые оказывали разрушающее воздействие на отечественную школу.

"Мне не так любопытно, изменится ли что-нибудь в названиях этапов учебного процесса в вузах, сколько появится ли интерес к содержанию и процессу образования. Болонскую систему реализовывали без предъявления её идеологии и без особенного желания вузов, по модели - вот, ребята, вам схема, работайте. Обсуждений особенных не было. Мне хотелось бы, чтобы вместо разворота на 180 градусов в работе с образовательными системами стали разбираться, зачем нам нужно образование. У меня большие надежды, что это может произойти. Ибо, как мы понимаем, когда перед страной возникают задачи самоорганизоваться и начать делать то, что никогда не делали, то могут быть приняты вполне позитивные решения. Если, конечно, кто-то будет обсуждать и обдумывать эти решения", - сказал он.

Смена ориентиров требует пояснений

В основном преподаватели вузов не высказывают особой обеспокоенности по поводу грядущей трансформации. Но в некоторых случаях делятся своими опасениями или настроены скептически. Почему, например, заявления об «уходе» не подкрепляются разъяснениями «куда»? Что предлагается общественности взамен «отжившей» Болонской системе?

"У нас, преподавателей, одно опасение: как бы не ввели церковно-приходское образование, - говорит преподаватель одного из краснодарских вузов Андрей Гринь. - Но если новая система будет лучше болонской, хотя бы такой, какой она была 30 лет назад, то все профессора, с которыми я общался, обеими руками за. Но сложность в том, что нам не говорят, что будет. Поэтому, мое личное мнение, - ничего не произойдет".

По его словам, Болонская образовательная система интегрирована в международный трудовой рынок. Являясь естественным продолжением Всемирной торговой организации, она внедрена для создания рынка торговли кадрами и специалистами за пределами страны. Её отмена и замена на отечественную образовательную систему без сформулированных целей и структурированных задач может привести к окончательному разрушению высшего образования за счет бесконечного перекраивания этого «лоскутного одеяла».

Старший юрисконсульт юридической компании «Золотое правило» Максим Кочура напомнил, что полноценная реформа системы высшего образования в России потребует реформы законодательства, приведения действующих нормативно-правовых актов в соответствие с государственным преобразованием.

Специалист ли бакалавр?

Одним из побочных эффектов Болонской системы было непонимание со стороны работодателей, считать ли бакалавриат высшим образованием. Если вузы готовят специалистов в той или иной области, то что делать, когда на работу приходит устраиваться не специалист, а бакалавр?

"Даже юридически не было до конца отрегулировано, что это человек с высшим образованием, - говорит президент КубГТУ Владимир Лобанов. - Многие работодатели жаловались на то, что им нужен не бакалавр, а инженер, который прошел практическую подготовку, производственную практику, который углубленно изучил специальные дисциплины. Эти проблемы были и сейчас остаются. Но мы ведь готовили и магистров, по ряду направлений был возвращен специалитет. На мой взгляд, невозможно за четыре года подготовить нормального специалиста".

Если технических специалистов нужно долго и тщательно выращивать на производствах, чтобы они умели проектировать и строить надежные и безопасные конструкции, то, например, в юридической области внимание уделяется помимо профессиональных еще и личностным качествам специалиста.

"В нашей компании работают юристы, имеющие различные степени высшего образования: специалисты, бакалавры и магистры, - рассказывает старший юрисконсульт юридической компании «Золотое правило» Мария Сенчикова. - В первую очередь имеют значение навыки кандидата, так называемые hard skills и soft skills, и его стремление работать. Какой-то серьезной разницы между «специалистами» и «магистрами» в уровне знаний мы не наблюдали. Думаю, такая ситуация является подавляющей на рынке труда во всех сферах. Однако для самих кандидатов представляется более выгодной Болонская система, поскольку позволяет уже после четырех лет бакалавриата параллельно получать степень магистра и полноценно работать".

По мнению профессора КубГУ Александра Кимберга, при введении Болонской системы не удалось должным образом установить различия между бакалавриатом и магистратурой. Магистратура оставалась довольно заумным образованием, и внятных ответов по поводу того, что имело в виду руководство образованием в качестве задач магистратуры, толком не прозвучало. «Мы это сами решали в меру своего развития, ну и более-менее решили. Время прошло и все утряслось», - отмечает ученый.

Александр Кимберг считает, что сбои в системе образования начинаются на этапе ЕГЭ, который, с одной стороны, дает абитуриентам возможность широкого выбора вузов и факультетов для поступления, но с другой – лишает профориентационной составляющей. Если раньше молодые люди знали, куда и зачем хотят поступить, то сейчас они просто совершают выбор между доступными им опциями. Как раз бакалавриат, по замыслу, должен был стать той ступенью обучения, когда происходит профессиональное самоопределение, а магистратура – закреплять выбранное направление, углублять специализацию выпускников в какой-то практической области, а также давать им право преподавать и заниматься научными исследованиями. Но получились два относительно автономных уровня образования. Между тем ученый убежден, что студенты будут делать то, что им предлагают университеты, поэтому смена вектора в образовании на них не повлияет и они смогут адаптироваться к вероятным изменениям.

Магистрантка факультета психологии и управления КубГУ Елизавета Согрина считает, что если образовательная система вернется к стандартному пятилетнему формату обучения на специалитете, то это пойдет лишь на пользу:

"У нас бакалавриат - это скорее неполноценный специалитет, а не самостоятельная ступень обучения. Болонская система предполагает достаточно большое количество дисциплин по выбору студента, но у нас выборочные предметы встречаются редко либо это могут быть якобы выборочные предметы, которые все равно обязательны для всех. Также болонская система не решает вопрос о возможном поступлении после бакалавриата в зарубежные вузы. Еще один недостаток нашего бакалавриата в том, что с этим уровнем образования нельзя претендовать на управленческие должности, нельзя преподавать".

Пока рано подводить какие-то итоги. Преобразование системы находится в состоянии неочевидности и неопределенности. Такое положение вещей позволяет лишь фантазировать на тему возможной реформы. Отметим, что, по мнению Екатерины Каменевой, проректора по учебной и методической работе Финансового университета при правительстве РФ, Болонская система при всех ее недостатках и проблемах сегодня адаптирована в России под потребности рынка труда. Следовательно, реформа может повлечь за собой перестройку сложившихся производственных и экономических связей для насыщения общества компетентными специалистами.

Хочется верить, что проект реформы будет вынесен на широкое обсуждение, а законодательные поправки приняты с учетом экспертного мнения существующих научно-консультативных советов.