Воспитанницы пансиона для благородных девиц находят в лесу раненого капрала: дело происходит в Виргинии во время войны между Севером и Югом, капрал — наемный янки и, значит, враг, но девушки укрывают его в особняке, лечат ему раны и кормят изысканными ужинами. Руководит процессом владелица пансиона мисс Марта Фартсуорт — Николь Кидман. Раненый — Колин Фаррел. В стайке благородных девиц алеет румянец Эль Фаннинг. Учительница французского и шитья — главная актриса Софии Копполы и альтер эго режиссера Кирстен Данст.

Новую работу Копполы называют ремейком фильма Дона Сигела «Обманутый» (1971). В оригинале картина Копполы носит тот же заголовок — «The Beguiled». Но, по мнению режиссера, ее «Обманутый» — скорее экранизация, чем ремейк. Речь о легшем в основу обоих фильмов южноготическом романе Томаса Куллинана, в котором раненый янки нашел убежище в школе-интернате для девочек в Луизиане. Роман Коппола посчитала чересчур бульварным — и убрала из него фривольные места (что, однако, не помешало российским прокатчикам назвать фильм так, как будто эти места остались), взяв нужное — образы женщин разных возрастов — и прибавив психологичности.

Вышло убедительно, чисто и, главное, красиво. «Роковое искушение» — если не лучший фильм Копполы, то лучше всего снятый: Каннский приз за режиссуру ею вполне заслужен. И, конечно, фильм совсем не феминистский, каким его уже успели окрестить в двух-трех отечественных изданиях.

Учитывая, что в России «феминизм» — слово почти ругательное и даже те из мужчин, которые как будто поумнее, считают гендерное неравенство в российском обществе проблемой надуманной, — учитывая это, понятно, что многим захочется увидеть в «Искушении» феминистский манифест. Повод, казалось бы, жирнее некуда.

Интеллигентность Копполы состоит в том, что она никем не притворяется, активисткой — в том числе. Ее кино — это всегда ее кино, в каких декорациях оно ни было бы снято, и Коппола верна себе. «Искушение» — психологичная и талантливо срежиссированная и сыгранная история о желаниях женщины в разных возрастах — от двенадцати почти до пятидесяти. Да, здесь эта женщина затянута в корсет, да, за воротами особняка обстоятельства исключительные, да, в спальне на втором этаже прямо сейчас находится привлекательный одинокий мужчина, на внимание которого претендуют и другие женщины, — но и он, и все остальное — только фабула, в которой развивается сюжет о женской сущности, а не борьбе.

В том числе и потому этот фильм ремейком Сигеловского трудно считать. Там главное — Клинт Иствуд. Здесь не то чтобы Колин Фаррел недотягивает — но Кидман, Данст и виргинские дубы, роль которых сыграли луизианские, — слишком тяжелая артиллерия. Зато история Копполы звонко перекликается с другой, весенней, и там тоже Кидман и девочки, — с «Большой маленькой ложью», которой по манифестским пунктам проигрывает, а в эстетских дает много очков вперед (как бы ни восхваляли океанские пейзажи и режиссуру Валле). И это, раз речь зашла о Кидман, еще не вышли «Убийство священного оленя» Лантимоса (здесь с ней в паре тот же Фаррел) и второй сезон стопроцентно феминистской «Вершины озера», в котором ее золотистые косы заменит пышный седой парик.

А у Копполы всё на своих местах: светлые волосы трех главных героинь, поджатые губы Кирстен Данст, образ леди-южанки, который, с одной стороны, десятки лет равнялся понятию утрированной женственности, а с другой — это знаменитое «убью, подожгу, украду, но больше не буду голодать».

Это ли не клад для режиссера «Девственниц-самоубийц», «Трудностей перевода» и «Марии-Антуанетты», это ли не ее тема, это ли не причина, по которой ее элегантное и актуальное «Искушение» скоро перестанут звать ремейком старого вестерна.