Малыш всегда в наушниках, всегда готов рвануть с места на первой попавшейся машине и всегда в темных очках: если с одними что-то вдруг случится, у него тут же наготове следующая пара. Малыш потерял родителей, когда был малышом с маленькой буквы, и в той же аварии заработал два небольших шрама. Теперь Малыш зарабатывает вождением автомобилей, среди пассажиров которых только преступники: грабители банков, убийцы и мошенники. Он должен кучу денег человеку в хорошем костюме, с именем Док и лицом президента Фрэнсиса Андервуда — и отрабатывает долг, лихо увозя наемников Дока с мест преступлений и меж делом гоняя для них за кофе.

«Малыш на драйве» — классический пример того, что с фильмом на иностранном языке делает русский дубляж. Потому что фильм британца Эдгара Райта (он еще снял «Типа крутые легавые») — никакой не «Малыш на драйве», естественно. «Baby Driver» — почти не переводимая на русский контекстуальная игра слов и вместе с тем заголовок одноименной песни Саймона и Гарфанкеля, вышедшей в 70-м году. А из песни слов не выкинешь: герой фильма музыку, особенно ретро, не то что обожает, он ею живет. Буквально: не тронется с места преступления, пока не поставит подходящий саундтрек, ходит пританцовывая и подругу жизни выбирает по музыкальным пристрастиям.

Режиссер и сценарист Эдгар Райт даже признался, что написал сценарий «вокруг песен, которые звучат в фильме». И его картину нужно воспринимать именно так — иначе будет хуже.

Без музыки «Малыш» потеряет свое детсадовское очарование летней безделушки, которая, выйди осенью, не выдержала бы конкуренции с премьерами от больших режиссеров. И рассыплется на отдельные амбиции отличнейших актеров, в одном кадре с которыми Малыш в исполнении 23-летнего Анселя Эльгорта может рассчитывать разве что на телячье обаяние, фанатскую преданность пятнадцатилеток, тайком пробравшихся в зал, и очередные темные очки. Главный здесь — Кевин Спейси — явно заигрался в свое соло на Андервуде. Джейми Фоксу лучше бы немного недоигрывать, а он вместо этого отчаянно переигрывает. Лили Джеймс никак не выведут из образа Наташи Ростовой и легкомысленной кузины из «Аббатства Даунтон». А Джон Хэмм в принципе не способен испортить кадр и может просто ходить туда-сюда — больше от него ничего не требуется.

Все вместе на площадке у Эдгара Райта — вовсе не «дважды оскароносный кадр», которого ожидал режиссер, а только приятная картинка с большими звездами: так случается, когда весь смысл из кино ушел на раскраску.

Лучшее — сцены погонь — Райт снимал без компьютерщины. Для создания эффекта погружения в погоню режиссер требовал привязать его к автомобилю, мчащемуся со скоростью 70 км/час, и так он сам снимал некоторые сцены. Благодаря такой ручной и штучной работе «Малыш» получился непохожим на одинаковые гладкие «Форсажи», он явно хочет дышать неправдоподобно свежим воздухом «Бунтаря без причины» и французской классики, прославившей еще не профессионала Жан-Поля Бельмондо.

Мог бы дышать, если бы сценарию уделили столько же места, сколько машинам и музыке. Но — задыхается в неспособности шутить там, где нужно, а не где этого ждут, и в попытках играть на чувствах, вызывающих только раздражение. Бонни и Клайд? Да ну, здесь самое большое сочувствие вызывают эпизодические полицейские, которых эти бесславные ублюдки расстреливают чуть ли не из огнеметов. Откуда такая ненависть к простым американским патрульным и почему нужно жалеть бывшего брокера, теперь грабящего банки?

Когда Малыш, в очередной раз угоняя машину незнакомой тетки, минуты две возится с саундтреком, его хочется пристрелить, чтобы не мучиться. А когда каждые полчаса эти люди повторяют, что главное в жизни — мчаться по шоссе на полной скорости, и нет ничего, кроме машины да музыки, — это же они о фильме Райта говорят.