Конечно же, событие это носило локальный характер и стало возможным благодаря определенному стечению обстоятельств. Покупка майского фьючерса 20 апреля, на излете торгов фьючерсами на этот период означала, что у покупателей возникает необходимость в течение мая физически вывезти закупленный объем нефти из нефтехранилищ хаба в городе Кушинг (здесь хранится нефть WTI). Приобретатель фьючерса должен был бы где-то хранить вывезенную нефть. А это сейчас сделать очень проблематично из-за заполнения значительной доли хранилищ резко подешевевшим углеводородным сырьем. В итоге продавцы готовы были доплатить покупателям, лишь бы не брать на себя обязательства по вывозу и хранению. Интересно, что уже июньские фьючерсы на нефть той же марки стоили порядка $20.

Как отмечают эксперты, обвал стал результатом резкого общемирового падения спроса на энергоносители из-за пандемии коронавируса. Международное энергетическое агентство (МЭА) заявляет, что в апреле отрицательная динамика может достичь 29 млн баррелей в сутки.

На фоне продолжающейся нефтедобычи происходит заполнение резервных хранилищ. Однако в МЭА считают, что имеющиеся емкости, включая танкеры, трубопроводы и наземные базы, могут исчерпаться уже в ближайшее время.

Как отмечает младший директор по банковским рейтингам «Эксперт РА» Филипп Мурадян, гигантский дисбаланс на рынке нефтибудет сохраняться, пока не ослабят карантинные ограничения и не наступит эффект от сокращения добычи по новому соглашению в формате ОПЕК+.

- Цены на нефть, про которую привыкли писать все СМИ, это цены за расчетный фьючерс сорта Brent, то есть такая же техническая ситуация с падением цен в отрицательную территорию по Brent просто неприменима. Цены на российскую Urals никак не зависят от цен на сорт WTI, но на них, конечно, также влияют все те же макроэкономические факторы. В ближайшие месяцы на рынке будет высокая волатильность, и нетбэки по Urals (цены за вычетом пошлин и затрат на транспортировку) могут заходить на отрицательную территорию, - говорит Филипп Мурадян.

Что с «нефтянкой»?

В нынешних условиях страны, добывающие нефть, оказались в сложной ситуации. Аналитик ГК «Финам» Алексей Калачев отмечает, что быстро и эффективно сократить нефтедобычу и снизить нефтепереработку довольно сложно. А хранить избыточные запасы нефти и нефтепродуктов вскоре будет просто негде. Накапливающиеся нефть и нефтепродукты некому продавать - на рынке просто нет на них спроса. Что тогда делать с избыточным углеводородным сырьем – непонятно. Но если ничего не предпринимать, то может возникнуть ситуация, когда новую нефть останется разве что сливать на землю.

- Если пандемия с сопутствующими ей снижением мобильности и падением энергопотребления продлится еще месяц-два-три, российская нефтяная отрасль может столкнуться с тяжелой ситуацией. Я полагаю, что следует немедленно приступить к сокращению добычи и переработки до уровня реальных потребностей, не считаясь с квотами и не дожидаясь начала сроков по соглашению ОПЕК+, - подчеркивает Алексей Калачев.

Вместе с тем, по мнению генерального директора НП «ИВМ Консалтинг Групп» Виктора Солнцева, негативный тренд снижения спроса на энергоносители останется с нами надолго. И картельная сделка OPEK+, одобренная Большой Двадцаткой G20, для нашей страны-экспортера нефти может стать «карательной». Снижение добычи нефти почти на четверть негативно скажется на всей нефтяной отрасли России.

- Любое снижение объемов снижает рентабельность предприятий по всей цепочке. Сократятся не только малорентабельные участки, но и проекты развития, освоения новых месторождений. Мы можем потерять значительную долю рынка, так как традиционные для нас европейские и азиатские покупатели предпочтут покупку дешевой и легкой арабской нефти. А в долгосрочной перспективе вернуть место второго по объемам экспортера за счет дешевой нефти с новых месторождений Россия не сможет просто в связи с отсутствием возможности освоить эти месторождения - ни по финансам, ни по технологиям. Внешнее финансирование и санкции сделают реализацию этих проектов маловероятным, - говорит Виктор Солнцев.

Что с бюджетом?

По мнению Алексея Калачева, в нынешней ситуации бюджет страны понесет потери в любом случае, поскольку при цене нефти ниже $15 за баррель обнуляются экспортные пошлины и резко снижаются ставки НДПИ. А уже ниже $42 Фонд национального благосостояния (ФНБ) перестает накапливать средства и начинает финансировать расходы бюджета.

Ситуация, безусловно, продолжит плохо влиять на рубль, ослабляя его относительно доллара. Прежде всего - из-за выхода инвесторов из финансовых активов.

При этом, по словам Алексея Калачева, у государства сохранится возможность финансировать социальную сферу, поддерживать бизнес, а также инвестировать в восстановление экономики (как только завершится пандемия и рынки войдут в новую фазу роста).

- При наших накопленных резервах и низком уровне долга у государства сохраняются большие финансовые возможности. Если уж Япония, с ее огромным госдолгом умудряется делать это, то почему мы так прижимисты? В трудный период не зазорно выйти на рынок заимствований, в том числе и международный. Да и управление печатным станком никто не отменял. Это лишь вопрос приоритетов государственной власти, - подчеркивает эксперт.

Виктор Солнцев, напротив, считает, что если России не удастся вернуть ее рыночные позиции, поступления в госбюджет от нефтегазовой отрасли заметно сократятся, а на выполнение социальных обязательств Фонда национального благосостояния может надолго не хватить. Особенно, если возникнет необходимость погашения внешних долговых обязательств у нефтяных и газовых компаний с государственным участием.

- Если международные кредиторы вовремя не реструктурируют долги наших госкомпаний, то технические дефолты опустят их капитализацию, делая невозможным выкуп заложенных под долг подешевевших акций. Понятие «марджин колл» мы пока еще не слышали, но звоночек, прозвучавший по компаниям Олега Дерипаски, довольно серьезно изменил структуру собственности и управления холдингом в пользу иностранных бенефициаров.

Что с бензином?

При этом опрошенные нами эксперты считают, что не стоит ожидать снижения цен на бензин на внутреннем рынке из-за резкого удешевления нефти. Цены могут даже вырасти, так как они с одной стороны привязаны к доллару, а с другой - большую их часть составляют акцизы в госбюджет. При этом попытки регуляторов искусственно снизить стоимость бензина приведут к уходу с рынка и без того нерентабельных независимых топливных компаний. Отрасль будет поделена в первую очередь между компаниями с госучастием.